— Почему вы? — с напором спросил Конрад.
— Почему что, ваше величество? — переспросил я. — Почему герцог поручил это мне, или почему я согласился выступить посредником?
— Для начала, почему он послал именно вас?
— Полагаю, его доверенные лица слишком заметны. Можно предположить, что церковь за ними присматривает, и, если они внезапно куда-то исчезнут, это сразу возбудит подозрения.
— А когда вы успели стать доверенным лицом дядюшки Оттона, барон? — с любопытством спросил кронпринц.
— Не думаю, что герцог хоть сколько-нибудь мне доверяет, ваше высочество, — усмехнулся я. — Но ему известно, что княжество заинтересовано в предложенном варианте решения конфликта, и он вполне логично предположил, что я приложу все силы, чтобы донести до его величества преимущества такого решения. Совершенно верно предположил, кстати говоря.
— То есть вы утверждаете, что церковь ничего не знает о вашем поручении? — с показным недоверием спросил император.
— Я очень на это надеюсь, ваше величество, — признался я. — Ваш конфликт далеко превосходит уровень простого барона, и я предпочёл бы держаться от него подальше. Или, по крайней мере, чтобы меня связывали с ним как можно меньше.
— Но при этом вы всё-таки согласились взять на себя это поручение? — с ясно ощущаемой насмешкой спросил император, и кронпринц заулыбался.
— Я немного задолжал герцогу Баварскому, — объяснил я, — так что у меня просто не было возможности отказаться.
— И каким образом вы ему задолжали? — с любопытством спросил он. — Кстати, барон, что же вы стоите? Присаживайтесь в это кресло — в конце концов, у нас не допрос, а дружеская беседа.
В самом деле? А то сначала это было настолько похоже на допрос, что у меня и мысли не возникло, что у нас дружеская беседа.
— Благодарю вас, ваше величество, — сказал я усаживаясь. — Дело в том, что люди герцога взяли в плен довольно ценного для меня служащего. Служащую…
— Ведьму? — перебил меня кронпринц.
— Мы не пользуемся такой терминологией, но да, Владеющую. При этом его высочество отказался взять выкуп и отпустил её просто так. Я был вынужден признать долг семейства, так что когда он попросил меня выполнить его поручение, мне пришлось согласиться. Возможно, я бы предпочёл заплатить выкуп, но выбора у меня не было.
— И о каком выкупе шла речь? — с любопытством спросил император.
— Мы не обсуждали конкретную сумму. Герцог просто спросил меня, какую максимальную сумму я готов заплатить за её освобождение. Я ответил, что готов заплатить и сто тысяч пфеннигов, но считаю такую сумму чрезмерной.
— Похоже, Оттону попалась не рядовая ведьма, — уважительно заметил император.
— Определённо не рядовая, — не сдержал усмешки я. Знал бы он, насколько нерядовая.
— А вам известно, в чём заключалась ваша роль? — с интересом посмотрел он на меня.