Но сразу после этого гола игра успокоилась. И это явно была работа заводской команды, ребята старались теперь подержать мяч подольше, разыгрывали сложные комбинации, а когда мяч попадал к авиаторам, резко откатывались к своим воротам и не давали тем никаких шансов на удар.
Тренер летчиков что-то кричал своим воспитанникам, размахивал руками, а когда его команда собралась разыгрывать угловой, прибежал туда и сам начал руководить игроками. Судья равнодушно глядел на его действия.
Удар — и мяч, точно навешенный на штрафную, отлетает сторону, и сразу раздается свисток арбитра.
— Игра рукой, — вздыхают трибуны.
Воодушевленные авиаторы недолго спорят, кто будет пробивать одиннадцатиметровый удар. К мячу выходит один из защитников и бьет по воротам. Вратарь заводчан, купившийся на финт, только разводит руками, глядя на мяч, спокойно лежащий в сетке.
После второго гола авиаторов как подменили, похоже, второй гол придал им уверенности, и они все чаще стали беспокоить ворота заводских, поэтому вратарю пришлось не раз выручать свою команду, и пока делал он это удачно.
В ответ на такую игру заводчане в который раз сменили тактику и на постоянное давление авиаторов отвечали редкими, но опасными контратаками. В результате к последним десяти минутам матча летчики еле шевелили ногами. А вот заводские в эти минуты буквально взорвались чередой атак на их ворота. И результат не замедлил себя ждать, в одну из таких атак мяч попал вновь к десятому номеру, стоявшему спиной к воротам противника, и тот с лету ударом через себя отправил мяч в ворота абсолютно не ожидающего этого удара вратаря. И тут же сделал подряд два кульбита.
Не ожидавшие такого финта трибуны уже разошлись по-настоящему, и даже со стороны болельщиков авиаторов послышались одобрительные крики.
Аркадьев, внимательно следивший за игрой, достал свою записную книжку и жирно подчеркнул в ней фамилию Фомин.
Несколько оставшихся минут игра протекала без особых эмоций, и только на трибунах продолжали обсуждать сегодняшние события.
Когда прозвучал финальный свисток, под шум трибун Василий Сталин спросил у своего соседа:
— Ну, что скажешь, Борис Андреевич, про сегодняшнюю игру?
Тот, пожав плечами, сказал:
— Понимаете, товарищ Сталин, очень странное впечатление. Ребятишки играют не по-детски, очень рационально, как будто маленькие взрослые. Конечно, техники у них почти никакой, но вот тактика и нападающий у них отличные. И руководит он на поле грамотно.
— Так что, товарищ Аркадьев, может быть, парня пора к нам брать? Как ты считаешь?
Тренер замялся.
— Товарищ генерал, мне кажется, что этого не стоит делать. Абрамов его собирается в следующем году в основной состав на пробу ввести. Зачем вам эти скандалы. Хватает у нас своих кандидатов. А если он в следующем году будет в чемпионате участвовать, посмотрим на его прогресс. А там, через три года ему в армии придется служить.
— Хорошо, ход ваших мыслей понятен, товарищ Аркадьев, — сказал Сталин.
Он повернулся к своему другу.
— Ну что, товарищ полковник, просрали твои пацаны игру. Ладно, не переживай. Насколько я понял, впереди у них еще шесть. Пусть выигрывают остальные. А сейчас давай поехали, а то меня опять кто-нибудь перехватит.