— Шустер, парень, так скажи, у кого занимаешься?
— Николай Петрович, понимаете, я вчера после молнии вообще ничего не помнил, вот только сейчас кусками стала память возвращаться. Мне кажется, что я ни у кого не занимался, может, к вечеру вам точнее скажу. А сейчас мне конкретные вопросы задавать ни к чему, вряд ли правильно отвечу.
— Ну что же, — подумав, сказал мужчина, — понятное дело, повидал я контуженых, а тут целая молния шарахнула, как ты еще имя свое не забыл?
— Так я и забыл, — сказал Вовка, — хорошо хоть рядом брат да товарищи были, те мне всё и рассказали.
Они еще немного поговорили, но разговор не очень получался, потому что Вовке все время приходилось ссылаться на дырявую память. В конце концов, Николай Петрович написал карандашом на листе бумаги свой адрес и сказал:
— Тренер я, брат, понимаешь, вот только учеников у меня пока маловато. Только полгода как демобилизовался. Школа спортивная у нас этим летом организовывается. Вот с сентября будем набирать учеников, тебя я приглашаю, есть у нас тренер по боксу, так что если ты ни у кого еще не занимаешься, то приходи.
— Николай Петрович, скажите, а футбол у вас будет? — живо спросил Вовка.
— Будет, почему же не быть, и тренер у нас будет, до войны играл за «Торпедо», так что разбирается. Если в футбол хочешь, приводи и друзей, только сам понимаешь, придется тебе норов свой умерить, нельзя кулакам так волю давать, — серьезно сказал Николай Петрович.
— Угу, — буркнул Вовка, — а взрослым, значит, можно?
— Хм, — замялся тренер, — ну, иногда и можно.
— И в данном случае тоже? — ехидно поддел его мальчишка.
— Странное дело, разговариваю с мальчишкой, а ощущение — вроде как с взрослым, как будто тебе не четырнадцать лет, а все пятьдесят, — удивился его собеседник.
Тут Вовку забрали на рентген, и разговор на этом завершился. После рентгена его путь лежал в лабораторию, где ему иглой Франка хотели взять кровь.
Но когда лаборантка, мазнув спиртовым шариком сначала по игле, а потом по пальцу, хотела взять кровь, Вовка спрятал руку за спину.
— Ты что, мальчик, трусишь? — удивленно спросила девушка, едва ли старше его лет на пять.
— Нет, не трушу, а колоть этой иглой не дам. Мне гепатит Б совсем ни к чему.
Лаборантка открыла рот от удивления.
— Какой гепатит, я не знаю такого.
— Ну, в общем, или доставай иглу, которой сегодня еще не кололи, или не дам брать кровь, — сказал Вовка и демонстративно отвернулся.
Девушка, что-то бормоча о малолетних придурках, подошла к стерилизатору и достала другую иглу.