— Кажется, я слышал о вас, мэм, в прежние времена. — Трудно было догадаться, что именно означали для него слова «прежние времена»: месяцы, годы или всего лишь период, миновавший с тех пор, как он бросил работу. Он смотрел на нее с невнятным интересом, будто вспоминая о днях, когда считал ее достойной персоной. — Вы — та леди, которая управляла всей железной дорогой?
— Да, — кивнула она. — Это я.
Мужчину, казалось, не удивило ее решение помочь ему. Создавалось впечатление, что он сталкивался с таким количеством грубости и жестокости, что вообще разучился чему бы то ни было удивляться.
— Где вы сели на поезд? — поинтересовалась Дагни.
— На пункте формирования состава, мэм. Дверь оказалась не заперта. — И добавил: — Я подумал, вдруг меня до утра никто не заметит, ведь это частный вагон.
— Куда направляетесь?
— Не знаю… — потом, почувствовав, что его слова могут вызвать жалость, пояснил: — Наверное, просто решил ездить, пока не найду место, где может подвернуться работа. — Он явно хотел создать впечатление, будто передвигается осознанно, с определенной целью — не желая слишком уж испытывать ее сострадание бременем своей безысходности… Еще одна попытка сохранить приличие, вроде воротничка его сорочки.
— Какую именно работу вы ищете?
— Люди сейчас больше не ищут работы по специальности, мэм, — бесстрастно ответил мужчина. — Они ищут
— Какую работу вы надеетесь найти?
— Наверное, на заводе.
— Кажется, для этого вы выбрали неверное направление. Все заводы находятся на востоке.
— Нет, — с твердостью знающего человека ответил он. — На востоке слишком много людей. За заводами слишком хорошо следят. Я думаю, больше шансов найти работу там, где меньше людей и законов.
— А, так вы беглец? Скрываетесь от закона, верно?
— Не то, что называлось этими словами в прежние дни, мэм. Но при нынешних обстоятельствах, наверное, так и есть. Я хочу работать.
— Что вы имеете в виду?
— На востоке не осталось работы. Даже если у нанимателя есть работа, он вам ее не даст, потому что его за это упрячут в тюрьму. За ним следят. Нельзя получить работу без санкции Объединенного совета. А у Объединенного совета есть своя очередь друзей, ожидающих работы; их больше, чем родственников у миллионера.
— Где вы работали в последний раз?
— Я колесил по стране месяцев шесть… да нет, дольше, наверное, с год. Обычно попадалась работа на один день. В основном на фермах. Но теперь с этим покончено. Я знаю, как на нас смотрят фермеры, они не могут спокойно видеть голодающего, но сами близки к голодной смерти, у них нет для нас ни работы, ни еды. А если им удается заработать деньги, то их отберут или сборщики налогов, или грабители — вы же знаете, по стране рыщут банды тех, кого называют дезертирами.
— Думаете, на Западе лучше?
ebooksa