Атлант расправил плечи. Часть II

— Не останется.

— Ты должен быть добрым, Генри.

— Не должен.

— Имей же жалость.

— У меня ее нет.

— Хороший человек умеет прощать.

— Я не умею.

— Не заставляй меня думать, что ты эгоистичен.

— Я такой.

Глаза Филиппа перебегали с брата на мать. Он выглядел как человек, еще недавно уверенный, что стоит на гранитной твердыне, и внезапно обнаруживший, что она превратилась в тонкий лед, сплошь пошедший трещинами.

— Но я… — начал он и замолк; его голос звучал неуверенно, как осторожные шаги, проверяющие лед на прочность. — Разве у меня нет права на свободу слова?

— В твоем доме — пожалуйста, но не в моем.

— Разве у меня нет права на собственные мысли?

— Только за свой счет. Не за мои деньги.

— Ты не терпишь мнений, не совпадающих с твоими?

— Только не тогда, когда я оплачиваю счета.

— Разве не существует ничего, кроме денег?

— Существует. Тот факт, что эти деньги — мои.

— Но почему ты не хочешь рассмотреть и более вы. — он хотел сказать «высокие», но передумал: —…и другие аспекты?

— Нет.