В предыдущие годы Запад не меньше вмешивался в дела других правительств и стран через интернет, способствуя смене режима в Белграде, Киеве, Тбилиси и арабском мире. Но с точки зрения Запада эти кибератаки были само собой разумеющимися и беспроблемными, поскольку совершались ради справедливого дела. В отличие от нападений русских, которые были преступными и незаконными, потому что бросали вызов западной системе.
Впрочем, убедительных доказательств, которые бы уличили Россию во враждебном вмешательстве в американские выборы, самые квалифицированные следователи США так и не смогли предоставить. Однако мстительные противники Трампа теперь обвинили своего собственного президента в сговоре с российскими спецслужбами. Дело России, в котором постоянно выдвигались новые надуманные обвинения, продолжалось до тех пор, пока Трамп не был скомпрометирован. Более жалкого, недостойного зрелища мир еще не видел. Истерия перекинулась и на Европу. И здесь были распущены слухи о том, что посредством кибератак и дезинформационных кампаний Россия вмешивалась в национальные выборы, чтобы дестабилизировать западное общество. То, что кибератаки действительно имели место, никто не оспаривал, однако любой IT-специалист знал, что такие операции на самом деле могут легко запускаться под чужим именем.
Трезвого взгляда было достаточно, чтобы определить: обиженные правящие элиты пытались обвинить Россию в маневрах во властных структурах, чтобы не признавать свою собственную потерю значимости. Тот факт, что американская и британская великодержавная политика также могла быть построена на бесцеремонной лжи, проявился не в последнюю очередь в войне в Ираке.
Запад на голову превосходил Россию по своей высокоразвитой технике массовых коммуникаций. Эти устройства теперь по-настоящему заработали. Образ России как врага давно утвердился в умах западной общественности. С тонкой социально-психологической подрегулировкой любая, самая невероятная точка зрения могла стать абсолютной истиной в массовом сознании. Факты больше не играли никакой роли в псевдоправдивом мире, соответствующего «чутья» было достаточно, и оно прекрасно управлялось. Манипулятивные изображения, особенно страдающих, голодающих детей, были особенно популярными орудиями пропаганды. Русские автоматически оказались на заднем плане, они едва могли обороняться. Напечатанное в американских и западноевропейских газетах читал весь мир. То, что было опубликовано в России, редко просачивалось на Запад, а СМИ, вещающие за границей, такие как Russia Today, были опорочены как пропагандистские чудовища.
Западные элиты долгое время считали, что «конец истории» бесповоротно закрепил бы либеральную ценность демократии на планете. Но они вдруг попали в оборону и не поняли, откуда подул встречный ветер. Судя по всему, народ жил гораздо лучше, чем когда-либо прежде. Тем не менее глобализация внезапно была признана сомнительной. Альтернативные, авторитарные, государственные модели неожиданно стали привлекательными. Новое коренное изменение мира, гораздо более опасное, потому что непредсказуемое, замаячило на горизонте.
Ветров вернулся на свой пост подслушивания в кабинке переводчика, когда участники конференции отправились на ужин. Там он дождался, когда зал заседаний снова заполнится.
Выступление американки, изъездившей весь мир, вызвало большой переполох среди участников. Анжела решила всех шокировать:
– Запад исключает войну с ядерной державой Россией. Но болезненное наказание должно последовать. Если мы не поставим Россию на место, она будет становиться все сильнее и начнет доминировать в мире. Что нужно, так это ослабить ее финансовую систему, чтобы она не могла снова капитализироваться. Полная остановка экспорта технологий приведет к краху российской промышленности и инфраструктуры. Мы засыплем Россию постоянными исками в международные арбитражные суды, зная, что назначенные судьи будут судить в соответствии с нашим пониманием норм. Моральное давление со стороны мировой общественности возрастает с каждым исключением России из международных спортивных соревнований. Когда русские увидят, что к ним повсюду относятся как к прокаженным, они восстанут против своих правителей.
Из своего укрытия Ветров видел лица западных банкиров, радовавшихся новым сделкам с Россией. Но США обладали большим влиянием – они определили правила мировой финансовой структуры. Те, кто им не подчинялся, наказывались. По залу пронесся громкий шепот.
Ветров вылез из кабины и бесшумно исчез в коридоре. Он огляделся и, освещая себе путь фонариком, спустился вниз по лестнице в цокольную часть замка. Ночь опустилась на парк. Из открытых окон в здание проникал теплый воздух. Он услышал зов совенка. Не встретив никого на своем пути, Ветров пробрался через коридор в закрытый сейчас для публики музей Цецилиенхофа. Ревэ сообщил ему по мобильнику, как отключить аварийную сигнализацию. В нескольких метрах он увидел луч света, пробивающийся сквозь приоткрытую дверь. За дверью он услышал странные звуки, потом послышался вскрик. Он резко распахнул дверь.
Ветров находился в знаменитом конференц-зале замка, где Сталин, Черчилль и Трумэн почти семьдесят пять лет назад решили судьбу Германии. Неожиданно он в испуге вздрогнул. В кресле за столом заседаний сидела безжизненная фигура. При ближайшем рассмотрении он узнал Хорна, верховного рыцаря ордена. Из головы у него сочилась кровь.
Ветров тут же подбежал к открытому окну и стал всматриваться в парк, выхватывая фонариком кусты и живые изгороди. Вдруг он увидел силуэт, который быстро удалялся. Кто-то подавал издалека световые сигналы. А может, это был просто маяк на другом берегу Хафеля.
Тяжело дышавший Хорн застонал. Рядом с ним лежал его открытый, полностью перерытый кейс. Ветров протянул раненому стакан воды. После этого Хорну стало немного лучше, но боль была ужасной. Ветров услышал шум. Кто-то ворвался в комнату. Раздался голос Ревэ:
– Он мертв?
Трое мужчин сели в роскошные кожаные кресла времен Потсдамской конференции и стали тихо советоваться. Хорн проверил свои документы. Не было старого тайного письма шестнадцатого века, которое ему одолжил кто-то из Географического общества в Москве. У Ревэ зародилось страшное подозрение, которое он не скрывал от своих коллег:
– Французские спецслужбы недавно предотвратили кровавое покушение в Форте Беар. Исламисты планировали обезглавить командующего крепости на камеру и взорвать бункер, предположительно, чтобы украсть хранящийся там бортовой самописец. Исламисты разгадали нашу тайну.
После того как все успокоились, Хорн предложил обсудить следующий раздел письма Генриху. На фоне заседания в Цецилиенхофе это становилось все актуальнее.
Хорн вспомнил давнюю дискуссию в отеле «Балчуг». Тогда они ломали себе головы над одним местом в письме Генриху, где говорилось о лишении власти «вождя и губернатора» «вторым Трасибулом». Это относилось к конгрессу США? Но времени на разгадывание загадок у мужчин не было.
– Дальше, дальше… – подгонял Ревэ, с нетерпением склонившись над следующим отрывком из легендарного письма Генриху, аккуратно распечатанного Хорном:
И из трех сект средняя превратится немного в декадентскую, ввиду поведения своих служителей культа. Первая секта полностью овладеет Европой, большая часть Африки будет истреблена третьей сектой, в первую очередь при содействии нищих духом, которые попадут под влияние воспитателей, которые будут прелюбодействовать. Плебс подымется и будет поддерживать изгнание сторонников законодателей, и похоже будет на то, что правительства ослаблены Ориенталами, так что Бог Создатель выпустит Сатану из темниц, чтобы породить великого Дога и Догама.
ebooksa