Бородач на АйТиВи-стене улыбнулся:
— Нет, но ваши фантазии на тему неудачной попытки защиты повторяются снова и снова.
Роберт изо всех сил старался не злиться. Он промолчал.
— Ваша жена умерла… сколько лет назад? — спросил советник.
Роберт знал, что программа знает.
— Шесть, — сказал он.
— А как давно страна пережила пятидесятилетний юбилей убийства?
И все же простодушное упорство этих вопросов не смогло не рассердить Роберта. Но он обещал Кэрол и клерку из медикэйд, что пройдет через эту сессию.
— Пять лет назад.
— А одержимость флэшбэком…
— Около пяти лет, — вздохнул Роберт. Он глянул на часы. — Мое время вышло.
Бородатый человек… Роберт считал его человеком, хотя и сомневался… сверкнул белыми зубами.
— Бобби, — сказал он, — это моя реплика.
Мальчики сошли с автобуса у развалин старого Федерального Здания, и Роберт за ними.
Шагая под дождем к Гражданскому Центру, Кэрол словно иными глазами смотрела на все, что попадалось на пути. Она видела мешки с мусором, сваленные в штабеля высотой в рост человека, заброшенные витрины магазинов, повреждения, которые никто не ремонтировал со времен Большого Коллапса. Слоганы, на ломаном японском восхвалявшие дешевые японские электронные игрушки, камеры слежения, проложенные вдоль обочин дешевые электрокабели со зловеще пульсирующими маяками предупреждения. Людей с землистыми лицами, которые пробегали мимо, не глядя друг на друга, пряча глаза, как на видео про Восточную Европу и русских, которое она видела в детстве… все это соответствовало опухшему, лишенному характерных черт лицу Дэнни и его ноющему, эгоистичному тону.
«Заберу папу, Вэла и уеду в Канаду, — думала она. Это не каприз. Более твердой решимости она не испытывала уже долгие годы. — Или в Мексику. Куда-нибудь, где в любой момент времени половина населения не вырублена из реальности флэшем».
Кэрол подставила лицо под дождь. «Я завяжу с этим дерьмом сама. И папу с Вэлом заставлю».
Она пыталась вспомнить, какой была страна во времена ее детства, когда она, еще совсем крохотная девчушка, смотрела по старомодному телику на президента Рейгана с лицом доброго дедушки. «Ты разорил нас навсегда, ты, старый добренький ублюдок. Моему парню и его друзьям никогда не выпутаться из долгов, в которые ты их загнал. Зачем… выиграть холодную войну и создать Российскую Республику, чтобы она конкурировала с нами в покупке японских и европейских продуктов? Они нам больше не по карману. А свои делать мы разучились: слишком ленивые и тупые».
Тут Кэрол впервые поняла, почему употребление флэша карается смертной казнью в Японии — стране, шестьдесят лет обходившейся без смертной казни. Она впервые поняла, что культура и народ действительно должны сделать выбор: идти вперед или лечь и предаваться мечтам до смерти.
«Полная реинтеграция. Матерь Божья».
ebooksa