— Раненые есть, больные? — Из группы спецназовцев вышел рослый малый в маске-шапочке на лице. Из-за этого его голова была похожа на головешку и устрашающе таращилась тремя отверстиями — для глаз и рта.
— Кажется, нет. Никто не жалуется. Ранен только один из захватчиков, но он на ногах.
— Чего они хотят?
— Не знаю. — Саша действительно этого не знал.
— Что случилось с твоим сопровождающим?
Александр ответил с усмешкой:
— Лежит возле туалета. Я его вырубил. Не терплю, когда проявляют большое рвение к досмотру…
Беседовавший с ним спецназовец спустился еще на одну ступень, но замер, когда услышал предупреждающий писк мины, которая лежала почти у самой лестницы.
В зал уверенным размашистым шагом, вошел Иван.
— Кто из вас будет говорить со мной? — строгим, бескомпромиссным голосом спросил он, обращаясь к спецназовцам.
Они переглянулись.
— Я, — ответил тот, который до этого говорил с Александром.
— Ты кто такой?
Из туалета вышел Гелик и стал возле Лерко.
— Я тот, который передаст все твои требования тем, кто их рассмотрит…
Иван нахмурил брови:
— Мне недосуг играть в "испорченный телефон". Позови кого-нибудь, кто имеет действительную власть, а не обязанность бегать по приказам с пушкой.
Спецназовец хотел было что-то ответить, но за его спиной раздался повелительный и спокойный голос:
— Я буду говорить.
— А ты кто такой? — Иван прищурил глаза, внимательно изучая человека в штатском костюме, который неторопливым, даже немного ленивым шагом спускался по ступеням. При его появлении спецназовцы подтянулись, поправили на себе снаряжение и оружие.