Ходячие Мертвецы: Восхождение Губернатора,

Поднимаясь по тёмный лестничному проему, Филип произносит, — Помните: всё надо сделать быстро. Они скользкие ублюдки, но медленные как дерьмо, и немее, чем Ник сейчас.

— Харди-хар, взаимно, — отвечает Ник, мастерски вставляя 20-калибровые пули в свою двустволку. Они добираются до верхней площадки и находят плотно закрытую пожарную дверь на второй этаж. Пауза. Брайан дрожит.

— Успокойся, спортсмен, — говорит Филип брату, замечая, что ствол его ружья колеблется.

Филип мягко отодвигает дуло подальше от своих рёбер.

— И попытайся случайно не попасть дробью в одного из нас.

— Я держу всё под контролем, — парирует Брайан нетвердым, напряженным голосом, после чего становится ясно, что у него ничего не находится под контролем.

— Итак, — говорит Филип, — помните, что надо быть твёрдыми и быстрыми.

Одним жестким ударом каблука ботинка он высаживает дверь, и она, покачнувшись, открывается.

Глава 11

Долю секунды они стоят неподвижно, и их сердца колотятся как отбойные молотки. Ничего, кроме нескольких валяющихся фантиков от конфет, пустых разбитых бутылок из под газировки и чертовой кучи пыли. Холл второго этажа, равно как и коридор первого, совершенно пуст. Тусклый дневной свет сочится сквозь дальние окна, пылинки кружат в косых лучах, пересекающих закрытые двери: 2А, 2С, 2Е вдоль одной стороны, и 2B, 2D, 2F вдоль другой.

Ник шепчет:

— Они все заперты по квартирам.

Филип кивает:

— Значит будем расстреливать рыбу в чёртовой бочке.

— Пойдём и сделаем это, — говорит Брайан неуверенно. — Покончим со всем.

Филип смотрит на брата, затем на Ника:

— Джон Рэмбо здесь.

Они подходят к первой двери справа — 2 F — и поднимают дула своих ружей. Филип щёлкает затвором Ругера. Затем, с пинка открывает дверь. Гигантский шар вони бьет им прямо в лицо. Это первое, что они замечают: отвратительное тухлое варево человеческой деградации, мочи, кала и характерного смрада зомби, борющихся за господство над контрастными ароматами прогорклой еды, заплесневелой ванной комнаты и лежалой одежды. Это оказалось настолько сокрушительным и невыносимым, что в буквальном смысле заставило каждого отступить на полшага.

— Иисусовы слёзы, — произносит Ник, задыхаясь, невольно пряча лицо, как будто запах — это дующий в лицо ветер.

— Всё ещё думаешь, что мой пердёж воняет? — говорит Филип, осторожно ступая в вонючую тень квартиры. Он поднимает Ругер.