— Вижу, и с ним познакомиться успел? — неодобрительно проворчал Лев Витаутович. — Ну и что, позвали эти трое уже к себе?
— Пока нет, не успели, меня Достоевский увел. — Про историю моего знакомства со смотрящим рынка тренер был в курсе, я рассказывал ему. — Но они намекнули, что заинтересованы во мне.
— А ты?
— Мне это неинтересно, — повторил я и не соврал. — А почему вы сказали, что перед Новым годом особенно глупо было участвовать? Эти бои как-то отличаются?
— Конечно отличаются. — Тренер посмотрел на меня с недоумением. — Там, откуда ты, что, совсем беспределы не проводятся? Не верю. Это нам еще в БР рассказывали — на все подобные бои и турниры есть негласное распоряжение с самого верха: не препятствовать. А потому расцвело все это буйным цветом по всему Союзу! Особенно в южных республиках. Там это дело любят, причем в квадрате — и за бои, и за ставки.
Я собрался зайти с детдомовской карты, но вовремя прикусил язык: это же вранье! И сказал правду:
— Может, и у нас проводятся, только о таком никто слыхом не слыхивал.
Кто знает, что это за «у нас»? Фуф, вроде прокатило. Осторожнее, Саня, не расслабляться! Лучше отвечать вопросом на вопрос:
— Мне непонятно, почему тут так буйствует криминал? Неужели нельзя их всех — к ногтю?
Вспоминая бензин по двадцать рублей, цены, уровень жизни, я думал, что неплохая ведь страна получилась. Все портит теневая ее сторона.
— А сам как думаешь, Саня? — сверкнул глазами он и замер, как питон перед броском.
— Я?.. Э… Значит, так надо, наверное. Взять вашу службу — вы легко могли бы их всех… Но ведь не делаете.
Аж спина взмокла, но вроде ничего эдакого не ляпнул. Взгляд тренера смягчился, Витаутович нацедил себе еще стопочку. Потом вздохнул:
— Ох, как бы мне потом не пожалеть о сказанном. В общем, думаю я, Саня, что бои эти проводятся не просто так. Народу нужно дать пар спустить — раз. Два — надо держать все на контроле, опять же игорный бизнес под пятой — это все понятно. Но есть и другие доводы. Во-первых, отбирают бойцов. Есть такое, что региональных победителей забирают в Москву, а спустя год-два глядишь — он уже в структуре какой-то важной.
— В какой?
Спина от напряжения окаменела и разболелась, я поерзал в кресле, принимая более удобное положение. Вроде допрашивать меня Витаутович не собирается, сдавать кому-то — тоже. Но темнит тренер. Догадывается о чем-то и темнит.
— А черт его знает, — ответил он. — Главное, они остались в Системе. А в какую именно структуру боец попадет, уже не от него зависит, а от тех, кто этих ребят в Москве между собой делит.
— Вас тоже так поделили?
— Меня — нет. Стар я уже был, когда это затеяли. Но пара моих учеников пошла далеко и нет-нет весточки шлет. Открытки без обратного адреса, например. «Комо восе эста, Витаутыч?» — спрашивает. Сечешь?
— Португальский?
ebooksa