— Норм, — ответил Погосян. — Меня уже отпустило. Что эта сучка нам подсыпала, интересно? Ощущение, что я сутки бухал.
Его вопрос услышал вернувшийся Тирликас и сразу же ответил:
— Миорелаксант тизанидин. И антибиотик ципрофлоксацин. Ничего страшного и фатального, просто они друг с другом не дружат, и если принимать их вместе, вырубает. Упало давление, отсюда слабость и головокружение. Подсыпала она не всем. Так что играть можно. Саша? — Он посмотрел на меня.
Как быстро он ее расколол! Бээровец одним словом.
Я покачал головой:
— Отпустило, я в норме.
— Я тоже! — Погосян выгнул грудь колесом.
— Тренер «Динамо-2» в курсе, что вы не сможете нормально играть. — Витаутович ухмыльнулся. — Анжелика любит деньги и предлагала свои услуги директорам заинтересованных команд. Видимо, промышляла подобным и раньше. Ее карьера спортивного врача закончилась.
Погосян припечатал кулак к ладони и выругался по-армянски.
— Надеюсь, «динамики» очень удивятся, когда вы выйдете не поле, — все с той же вараньей улыбкой продолжил Витаутович.
— Даже не сомневайтесь, — ответил улыбкой на улыбку Матвеич.
А потом, пока Димидко переваривал кидок возлюбленной, капитан устроил нам накачку: он брызгал слюной, матерился и орал, и глаза у него краснели от натуги. Требовал хором отвечать на все вопросы.
— Покажем Кирюхину Кузькину мать? — далее нецензурно.
— Да-а-а!
— А-а-а! Порвем всех?
— Пор-р-рвем!
— На поле! И чтобы камня на камне не осталось!
Я дал пять Синяку — аж ладонь заболела, потом — Погосяну, и так по кругу. В наших сердцах клокотал и бурлил гнев праведный. Глаза горели. Как у воинов, идущих очищать родную землю от врага.
На поле с первых минут стало понятно, что «динамики» ничего бы нам не сделали, если бы не тизанидин с ципрофлоксацином.
Вместо тяжести в голове теперь пульсировала злость.