Нерушимый 4

22
18
20
22
24
26
28
30

Тирликас взял ее под руку и вывел из тренерской, бросив:

— Ничего из принесенного не пить и не есть. Лучше из крана напейтесь.

Мне проще. Бутылка с водой всегда лежала возле ворот, но что, если и там неизвестное пока вещество? Я заглянул в пакет, принесенный Дариной: там лежали три банки энергетика. Одну я сразу откупорил, сделал несколько больших глотков и передал Матвеичу.

— Я не понял, — пробормотал Щенников, — что происходит?

— Анжелика с нами, чтобы мы проигрывали, она что-то добавляла в питье, чтобы мы были медленными и тупящими, — объяснил я.

— Вот сучара! — Рябов аж очнулся, вскочил со стула, сжал кулаки.

Сан Саныч повел себя благоразумно, сел, провел руками по лицу, будто умывался. Посмотрел на меня с надеждой.

— Саня, ты уверен? Вдруг это ошибка?

— Экспертиза покажет, — заключил я. — Лев Витаутович разберется.

— Я чуть не сдох, пацаны, — признался Погосян.

— А по тебе и не скажешь, — усмехнулся Рябов и потряс головой. — Все перед глазами плывет. Бр-р-р!

— Она пыталась в первую очередь вывести из строя нападающих и вратаря, — предположил я. — Если вся команда начнет ползать, можно ж и неладное заподозрить.

— Ага, я, вот, огурцом, — сказал Колесо. — Матвеич тоже бодряк, да?

Наш капитан кивнул, а Микроб витиевато обругал Анжелику. Должно было звучать грозно, но в его исполнении было смешно, и Левашов заржал.

— Ниче, мужики, прорвемся, теперь так точно! — улыбнулся Гусак.

Когда он вот так эмоционировал, то утрачивал сходство со сдержанным Витаутовичем.

Видя, что Сан Саныч в раздрае, его функции взял на себя Матвеич.

— Так, мужики, кто остался на поле и спит? Саня?

— В норме, — отозвался я.

— Мика?