Они с Димидко переглянулись и на минуту замолчали. Потом продолжили уже не так бодро. Дарина отказала Погосяну, и он загрустил. С родителями Мика так и не помирился. Жека бросил свою девушку, она явилась на тренировку и расцарапала ему лицо, чуть глаз не выдрала. У Клыкова очень крутая маман, ей тридцать шесть, а выглядит на двадцать шесть. Микроб заговорщецки подмигнул и кивнул на Димидко, я усмехнулся, представив Сан Саныча в роли отчима Клыка.
Время остановилось и окуклилось, и когда явился конвойный, казалось, что Димидко и Микроб только пришли, мы не поговорили толком, и вот уже расставаться надо.
— Держись, Нерушимый! — сказал Димидко, вставая. — Оправдай фамилию!
— Мне нужен адвокат, — бросил я. — Попытайся его найти. Хорошего, желательно, чтобы с опытом работы в органах.
Моя просьба озадачила Димидко, видимо, в этой реальности было не принято пользоваться услугами адвокатов.
— Адвокаты — это форца.
Действительно, что это я? Государственные защитники денег не берут и по своей инициативе не работают.
— Чем раньше найдешь, тем скорее я отсюда выйду.
Я развернулся и последовал за конвойным, думая о том, что пока праздники, никто никакими делами заниматься не будет. Рождество — здесь не выходной день, потому можно рассчитывать на начало какого-то движения по своему делу после четвертого января. А пока выпишу себе пару книг из библиотеки, буду читать. Как же ломает без Интернета! Точнее без Комсети!
В камере появился новый жилец: смуглый жилистый мужчина с осанкой отставного военного. Держался он обособленно, разговаривал вежливо. А к вечеру привели еще одного — бритого наголо здоровяка с рыжей щетиной, бычьей шеей и глубоко посаженными белесыми глазками. Его лицо казалось грязным из-за обилия пигментных пятен.
Похоже, это и есть суки, которых все ждали.
Амбал, ни с кем не здороваясь, под неодобрительными взглядами сидельцев протопал к койкам, осмотрел их, пристально уставился на меня, я глаз не отвел. Тогда он повернулся ко мне задом, сгреб вещи Бормана с койки напротив, бросил на пол и молча определил на шконку свои пожитки.
Кардинал, сидящий за столом вместе с Князем, ничего не сказал и сделал вид, что происходящее его не касается. Уткнулся себе в газеты. Борман вскочил с места, готовый восстанавливать справедливость, но встал Князь, положив руку ему на плечо, и обратился к новенькому:
— У нас хата правильная, людская. По беспределу тут не прокатит.
Рыжий амбал оскалился:
— Срал я на ваши правила. Там, где я, правила мои, ясно? Кто не согласен — валите на…!
Он самодовольно заржал. Князь и Борман переглянулись. По понятиям такое оставлять было нельзя. По логике — правильно было не нарываться, ведь Князь знал, что его будут ломать серьезные бойцы.
— Ты за это ответишь, — холодно проговорил Князь.
Со второй койки спрыгнул молчаливый бык, который мне еще раньше не понравился, хрустнул шеей и с вызовом спросил:
— Да ну?
ebooksa