Господство

Сегодня она проснулась среди ночи. Ее мучила жуткая жажда. Хотелось вина. Жутко, до умопомрачения. А кроме того, ноздри ее раздувались, ощущая запах свежей крови. Вместо этого она выпила воды и заставила себя снова уснуть. «Запах крови скорее всего идет из ванной комнаты, — подумала она. — У женщины, которая останавливалась здесь до нас, наверное, была менструация».

«Но как же я могу в таком случае ощущать ее запах?»

Мои ощущения обострились.

Эта была пугающая мысль, и она отбросила ее прочь.

Чем сейчас занимаются матери?

Вернее, мать и тетки.

Единственно полезное, что ей удалось узнать за последнее время, это то, что она наконец получила подтверждение своей догадке — мать Фелиция ее биологическая мать, ее настоящая мать. Несмотря на все, что случилось, Пенелопе это было приятно. В последний раз, когда она видела свою мать, та была в ужасном состоянии — совершенно голая, измазанная кровью, — но у девушки все еще сохранялось такое чувство, что после того, как это кончится (а оно должно кончиться, а как же иначе) — после того, как все остальные ее матери умрут, — они с Фелицией заживут вместе, и все пойдет по-другому. Лучше, чем прежде. У них образуется настоящая семья, крепкая, нормальная, и какие бы трудности им потом ни встретились, какие бы проблемы ни возникли, это будут нормальные трудности, нормальные проблемы.

Снаружи раздался выстрел, короткий вскрик, а затем дикий хохот.

Пенелопа повернулась к Кевину.

— Они убили его, — прошептала она. — Выстрелили ему в голову.

Она закрыла глаза, чувствуя тошноту. Перед глазами возникли окровавленные ноги этого несчастного, он беспомощно сучил ими, пытаясь танцевать на асфальте.

— Они уходят. — Некоторое время Кевин еще оставался, скорчившись, у окна, затем выпрямился и глубоко вздохнул: — Вот сволочи.

— Что бы мы стали делать, если бы они пришли сюда? — спросила Пенелопа все еще шепотом.

Кевин покачал головой.

— Нам оставалось только молиться.

Через полчаса они уже умылись, причесались и позавтракали тем, что у них было. Кевин постоянно следил в окно за ситуацией снаружи, но женщины не возвращались, и никого поблизости не было, если не считать трупа сельхозрабочего.

Пенелопа заставила себя улыбнуться.

— Ну так что же мы сегодня будем делать? Устроим пикник? Пройдемся по магазинам?

— Может быть, снова попробуем как-то отсюда выбраться? — предложил Кевин. — Из этой чертовой долины.

— Мы уже пытались, — сказала она. — Ничего не получилось.