Пробуждение

— Эй, вы двое, — вдруг рявкнул Макс. — Я что-то никак не могу понять причину вашего неуместного хихиканья и перемигивания!

— Макс, дорогой, ну что ты кипятишься. Вот, лучше поешь. — Зигфрид поставил перед хмурым мужчиной тарелку, на которой аппетитно была выложена глазунья с помидорами и тонкими франкфуртскими колбасками.

— Какой запах! А вид! Господин Гуднехт, да вы просто гений кулинарии, — воскликнула Лизи.

— Я старался, — улыбаясь, ответил ей немец и невзначай положил руку на плечо Макса. — Попробуй, тебе должно понравиться. Я старался для тебя, — нагнувшись к уху мужчины, выдохнул Зигфрид и крепче сжал плечо Макса.

— Черт, Зигфрид, с ума сошел! Лизи Бог знает что о нас подумает, — закричал Макс и так резко шарахнулся от немца, что чуть не слетел с высокого барного стульчика.

— Ну, Макс, что ты такое говоришь, — искренне возмутился немец. — Лизи уже большая девочка, она все правильно поймет, да милая? — еле сдерживая улыбку, произнес Зигфрид и повернул голову к хихикающей девушке.

— Да, да Макс… все в порядке… я… я все понимаю.

— А я вот ни черта не понимаю. Что тут происходит? — не на шутку вскипел Макс. — Если ты думаешь, что я и этот, — он ткнул вилкой в немца, — что у нас что-то с ним…, то есть я хочу сказать, что если…

— Макс, успокойся, ты не должен передо мной оправдываться. — Лизи с жалостью смотрела на брата и заметила, как быстро его щеки покрываются румянцем. Она знала, что это был признак отнюдь не смущения — бешенства.

— Черт, Зигфрид, что ты ей вчера наговорил?! — Макс вскочил со стула и в одно мгновение оказался возле усмехающегося немца. Он быстро приставил вилку к его горлу.

— Дорогой, успокойся, — нисколько не испугался его Зигфрид. — Я не говорил ничего такого, что могло бы обидеть или озадачить Лизи.

— Я тебе не «дорогой», — процедил сквозь зубы Макс. — Еще раз меня так назовешь — выставлю на улицу. Понял?

— Понял, понял, — слишком быстро согласился Зигфрид, стараясь отодвинуться от Макса с его оружием подальше. — Да понял я, пусти. Пошутить уже нельзя, — недовольно пробурчал мужчина и легко оттолкнул Макса. Потом подошел к плите, наложив себе на тарелку порцию яичницы, сел напротив Лизи. Но прежде чем приступить к трапезе, он лукаво усмехнулся и снова подмигнул девушке, а потом, нагнувшись к ней ближе, громко прошептал:

— А он храпит во сне.

Макс стоял возле барной стойки и только открывал и закрывал рот, издавая какие-то странные нечленораздельные звуки, вместо слов.

— Макс, садись ты уже и поешь, — осторожно сказала Лизи, поглядывая на кипевшего брата.

— Лизи у меня с этим мужчиной ничего не было. Я вообще… не по этим делам, понятно? — рявкнул Макс, злобно глядя на Зигфрида.

— Понятно, — твердо ответила девушка и, взяв брата за руку, потянула к столу, заставляя сесть на место. — Ешь, очень вкусно. Господин Гуднехт великолепный повар.

— Лизи, дома можешь называть меня по имени, — сказал мужчина.

— Хорошо. Спасибо Вам за великолепный завтрак, Зигфрид, — поднимаясь, вымолвила девушка. — Макс видишь, как надо готовить.