Пробуждение

22
18
20
22
24
26
28
30

— Вижу, — недовольно буркнул тот. — Кстати, Зигфрид ты свое кресло складывать будешь или оно так и будет стоять посреди комнаты.

— Кресло? — тут же удивленно переспросила Лизи.

— Ага. Он купил себе огромное спальное кресло, — пояснил ей Макс, наконец-то раскусив, в чем причина всего этого недоразумения. — Надеюсь, Зигфрид, когда ты будешь уезжать — ты заберешь его с собой. Нам эта махина не нужна.

— А я думал тебе его на память оставить, — усмехнулся немец.

— Не стоит, у меня и так о тебе память останется. Я тебя никогда в жизни не забуду.

— Это так приятно, — проворковал Зигфрид, и они с Лизи рассмеялись над вытянутой физиономией Макса.

— Вот же паразиты, — недовольно буркнул тот и вышел в коридор.

Немец с довольной улыбкой на холеном лице смотрел ему в спину.

— Зигфрид, а зачем Вы так издевались над братом? — тихо спросила девушка.

— Догадалась? — Лизи только кивнула в ответ. — Это моя месть, — злорадно усмехнулся мужчина.

— Месть? За что? — удивилась девушка.

— За работу, которую он мне так любезно предложил, а я не смог найти повод отказаться, — ответил Зигфрид. — И когда ты догадалась?

— Я слишком хорошо знаю Макса. Он действительно… «не по этим делам». Хотя у него и нет постоянной пассии, но женщин в его жизни хватает. Одна Светочка чего стоит!

— Секретарша, что ли? — спросил Зигфрид и рассмеялся, вспоминая эту белокурую бестию, которая раздевала его взглядом и готова была кинуться на него прямо в приемной.

— Она. Макс сопротивлялся ее штурму, как мог, но его бастион не выдержал, и он решил, что лучше будет сдаться на милость победителя, чем и дальше противостоять ее неуемному натиску, — рассмеялась Лизи.

— Ты так хорошо его знаешь? — прищурившись, спросил Зигфрид.

— Надеюсь, что да. Я его люблю и полностью ему доверяю. Даже если у нас и возникают мелкие конфликты или недоразумения, я знаю, что все это он делает для моего же блага.

— Уверена?

— Абсолютно, — твердо ответила Лизи, глядя прямо в прищуренные глаза мужчины.

— Понятно, — бросил он, и его взгляд тут же смягчился.