На противоположной стороне улицы Рашид увидел чайхану и седобородого старика, с пиалой в руке. Он перешел дорогу. При виде раннего посетителя старик привстал.
– Эй, парень, чего тебе?
– Правды, старик, – неожиданно для себя произнес Рашид. – Разве ты не знаешь, что главными достоинствами настоящего мужчины считается умение метко стрелять из лука и говорить правду?
– Кто ты, бродяга? – старик поставил пиалу. – Я никогда не видел тебя раньше. Уходи или я позову сыновей. Эй, Сафар, Карим!
Два рослых молодца выросли словно из-под земли. Смерили Рашида оценивающими взглядами.
– Разве ты не слышал, здоровяк, что сказал отец?
– Проваливай, пока мы не намяли тебе бока!
Рашид остался стоять на месте и тогда один из молодцев попытался его толкнуть. Это было большой ошибкой. Рашид легко оторвал его от земли и швырнул о стену с такой силой, что доски с треском проломились. Аналогичная участь постигла второго сына чайханщика. Уложив обоих противников, Рашид с победным видом посмотрел на толпу, которая успела собраться у чайханы.
– Клянусь Аллахом, паршивые псы, так будет с каждым, кто посмеет поднять…
Последние слова заглушил вой сирены примчавшегося милицейского УАЗа. Рашид дрался как лев, но на этот раз на стороне противников был большой численный перевес. Дебошира избили, заковали в наручники и затолкали в машину.
– Сейчас же освободите меня! – вопил Рашид, с силой ударяясь головой о прутья решетки. – Я великий Тимур-Ленг! Оплот мира и повелитель правоверных!
– А ведь похож! – с улыбкой констатировал один из милиционеров. – И рост подходящий, и хромает…
– Ничего, – ответил второй страж порядка, потирая фиолетовый кровоподтек, расплывшийся на всю скулу. – Приедем в отделение, я ему такого Тимур-Ленга покажу, век не забудет!
– Только постарайся рассчитаться с ним побыстрее, – посоветовал третий милиционер. – Клиент явно не наш. По нему психушка плачет.
Белая гарпия
1
Свет в бункере отдыха охраны зажегся после того, как шеренговый Михаил Власюк закрыл массивную стальную дверь. При этом ее изъеденные ржавчиной, несмазанные петли жалобно взвизгнули. Михаил поморщился. Чертова экономия. Петли давно пора было смазать. То, что противный визг действует на нервы – еще полбеды. Когда-нибудь дверь заклинит и ему придется отдыхать после дежурства прямо на ступенях бетонной лестницы, не снимая противогаза. А в его возрасте такие кульбиты противопоказаны. Здоровье уже не то.
Власюк вздохнул, обвел недовольным взглядом помещение, в котором прожил без малого двадцать лет. Выложенные пожелтевшей кафельной плиткой стены. Бетонный, покрытый ромбовидной насечкой пол. Два ряда двухъярусных деревянных нар. Длинный, сбитый из наспех оструганных досок стол, весь изрезанный ножами. Имена, философские мысли и матерные выражения. Развлечений у Миши и его сослуживцев было немного и царапать стол, пожалуй, относилось к числу основных способов убить свободное от дежурств время.
Меблировку бункера дополняла пара деревянных лавок, да стальная вешалка с крюками для защитных костюмов и противогазов. Та еще обстановочка. Образец бережливости и аскетизма, мать их так.
Михаил уселся на свои нары. Расшнуровал поношенные, на два размера большие, чем следовало берцы. Стянул прорезиненный костюм, швырнул его на пол. Звякнули нашитые на ткань свинцовые пластины. Под костюмом оказалась черная футболка с вылинявшими от стирок белыми буквами «С.Н.С.» и серые кальсоны.
ebooksa