— Ах, да. Мой тайный миг позора. — Мелисса с шумом выдохнула. — Отлично. Вот тебе четвертак.
Окно кухни открылось легко, но вот чтобы влезть в него, пришлось проявить чудеса находчивости. Особенно учитывая «Категорически неоправданные законопроекты», которые Рекс потащил с собой на случай, если не будет времени вернуться в машину. Когда он не глядя поставил ногу в раковину, заваленную грязной посудой, звон разнесся по всему дому.
— Господи, Рекс!.. — послышался за его спиной голос Мелиссы. — Скажи спасибо, что ты не настоящий грабитель. Мертвого разбудишь.
— Я думаю не о том, как бы половчее, а о том, как бы побыстрее, Ковбойша. Чувствуешь что-нибудь?
Девочка понюхала воздух, и глаза ее фиолетовой вспышкой уловили серп восходящей луны.
— Их разбирает любопытство, но пока ничего жуткого. Пока. А Джонатан прямо по расписанию бежит к Джессике. — Она сердито сдвинула брови. — Забавно. Не чувствую нигде Десс.
— Может, она нашла свои любимые слепые пятна? — предположил Рекс. — Ладно, пошли.
Дом оказался даже больше, чем выглядел снаружи. В гостиной запросто уместилась бы дорожка для боулинга. Пока Мелисса перебирала клавиши на рояле в углу, Рекс выискивал признаки Фокуса. Но дом и внутри был абсолютно чист.
Следопыт улыбнулся. Может, удастся обойтись без стычки.
— Наверх? — предложил он.
Когда они нашли комнату Констанцы, Мелисса рассмеялась.
— Так вот она какая, единственная подруга Джессики! — Она покачала головой. — Куда уж нам!
Рекс не выдержал и усмехнулся. Повсюду была разбросана одежда, будто бы смерч опустошил два громадных шкафа. Одну из стен полностью скрывали зеркала, перед которыми красовалась застывшая Констанца, примеряя сегодняшнюю обновку. Пол был завален оторванными ярлычками. На каждом стояла сумма, которой Рексу хватило бы, чтобы запастись одеждой лет на десять.
— Не спится, — заметил он.
— А зачем спать, если можно поглядеться в зеркало?
— Ты поосторожнее там с ней.
Мелисса хмыкнула.
— Постараюсь не испортить покупки.
Рекс засмеялся, но отвернулся, когда телепатка потянулась к неподвижной фигуре. Он прекрасно обойдется без восторженного лица Мелиссы, когда та проникнет в мысли Констанцы. С манекенами, конечно, все обстоит совсем иначе: это ведь одностороннее вторжение, а не так, как у них с Мелиссой, когда они вдвоем. Даже днем, если Мелисса случайно прикасалась к обычному человеку, это лишь усиливало ее чувствительность. По-настоящему сильная связь могла возникнуть только между двумя полуночниками.
Но он все равно не хотел на это смотреть.