– У вас, Ваше Величество, волосы необычайной красоты.
– Мои волосы? – Он подцепил пальцами прядь и, взглянув на нее, нахмурился. – Они просто седые, Этан, никакой красоты здесь нет.
Слова застряли в горле. Увидев первый раз белоснежные волосы короля, я представил северные льды из книг, которые должны так же блестеть на солнце. Тогда я счел их цвет просто особенностью, доставшейся в наследство от народа Севера. Но я никак не мог предположить, что они седые, ведь седина – это признак старости, а наш король был молод. Что же заставило его волосы потерять свой цвет?
– Этан, скажи страже, чтобы ужин нам принесли сюда.
Его голос вывел меня из раздумий. Я был рад сбежать, чтобы не чувствовать неловкости.
Еду принесли достаточно быстро и расставили все на низком столике. Король вольготно расположился на раскиданных по полу подушках и жестом пригласил меня сесть поближе. Я осторожно опустился на одну из них, не зная, как вообще есть в присутствии короля.
– Этан, мы не на приеме, и я от тебя не требую сейчас ничего. Расслабься и поешь, или ты предлагаешь мне покормить тебя? – Он весело посмотрел в мою сторону.
От такого предложения я чуть не поперхнулся.
– Благодарю вас, Ваше Величество, я могу сам. – В доказательство своих слов я взял тарелку с куском пирога и надкусил его.
– А вот это мне нравится больше. – Король улыбнулся и сделал большой глоток из кубка. – Пей вино, Этан, оно хорошо расслабляет после тяжелого дня.
С трудом прожевав пирог, я покачал головой.
– Я не пью, Ваше Величество.
– И никогда не пробовал? Какое упущение, но заставлять не буду.
Он осушил бокал.
Я заметил, что король ел очень вяло и нехотя, но вино пил быстро и много. Поерзав на подушке, я покосился на дверь. Почему-то мне казалось, что если сейчас зайдет советник и застанет нас ужинающими, то мне это будут долго припоминать.
– Не беспокойся, в такое время и тем более без стука ко мне не осмелятся войти.
И видя, мои сомнения, он добавил:
– Даже Ал.
– Почему в это время вас не тревожат, Ваше Величество? – более подходящего вопроса я не придумал и ляпнул первое, что пришло в голову.
И тут же сильно пожалел об этом.