— Пока без изменений.
Больше мы не сказали друг другу ни слова и по возможности держались на расстоянии, пока все не закончилось. Лишь когда возвращались к ждавшим нас автобусу и нескольким машинам, Костя поравнялся со мной и заверил, что я могу на него положиться, если мне когда-нибудь понадобится помощь. Уж не знаю, что в его словах меня так ужалило и подстегнуло надменно заявить: «обо мне позаботится мой будущий муж». Выслушав скупые поздравления, заметила Алика, впавшего в глубокое уныние. Надо было подумать о его чувствах раньше, а теперь поздно прикусывать язык.
После поминок, закончившихся скандалом, (отец Лариски обвинял Романа в смерти дочери), мы с Аликом сбросили с себя полномочия главных организаторов. Подвезенные Лешкой до остановки, устало шли по площади, веснушчатой от капель дождя. Странно было идти и молчать. Думаю, мы бы так и разошлись каждый в свой переулок, даже не попрощавшись, если бы я не заговорила первой:
— Спасибо тебе за помощь, Алик. Очень выручил, прямо слов нет.
— Такое дело, как же не помочь.
И снова между нами плотной завесой повисла тишина. Шли и смотрели в разные стороны до самого парка.
— Алик? — собрав волю в кулак, окликнула я, вынудив его глянуть в мою сторону. — Я хотела извиниться. Мне очень стыдно за свои подозрения и обвинения. За то, что наговорила в летнем кафе. Извини, пожалуйста.
— Что же заставило тебя изменить свое мнение? — продолжал корчить из себя оскорбленную буку Алик. — Еще недавно ты выставила меня преступником.
— Меня сумел убедить в обратном твой адвокат Ванька.
— Хм, каким же, интересно, образом?
— Неважно. — Я протянула кроту руку и примирительно улыбнулась. — Ну что, мир, дружба, жвачка? Как прежде?
Алик недоверчиво косился на меня и раздумывал, прикидывая степень своего великодушия. Потом кивнул и пожал мою руку. Взаимное напряжение, тяготившее нас обоих несколько дней, мгновенно развеялось.
— Значит, вы с Женькой решили пожениться?
— Да, — не стала я врать, еще не зная, как решусь на такое дело. — Как только поправится Либра. Может, осенью.
— Поздравляю, — не особо порадовавшись за нас, промямлил Алик и отвернулся. — Решила утешить родичей?
— Полагаешь, я лишь для этого выхожу замуж?
— Извини, конечно, но думаю, так и есть. Ты влюбилась в Костю, и чтобы отдалить его от себя, решила выскочить замуж за Женьку. Ведь не посмеешь отбить парня у лучшей подруги. Тем более, у подруги, лежащей в коме.
А ты наблюдателен! Все подмечаешь, хоть вроде бы ни во что и не вмешиваешься, всегда оставаясь в стороне.
Я пожала плечами, мол, думай, как хочешь, и зашагала к дому, поторапливаемая дождем. Как же хотелось поскорее пасть горизонтально и ненадолго вырубиться! Кто бы мог подумать, что прогулка с Пешкой выльется в обязанность, которая будет меня так тяготить? Отметив, что пес не особо жаждет мокнуть под разыгравшимся ливнем, я уступила своему желанию вздремнуть пару часиков. Наверное, сказались две бессонные ночи, потому что проснуться я соизволила только утром. Пешка злорадно смотрел на меня с порога, в праведном гневе страшно отомстив. Ко всему прочему, так сказать, контрольный выстрел, изжевал хлястики новых босоножек. Какого же негодования с моей стороны удостоился этот лохматый клоп! Опасаясь продолжения расправы, я взяла его на поводок и повела гулять. Так бы и дала пинка под нагло загнутый серпом хвост!
Задумавшись, я отрешенно смотрела по сторонам. Не заметила, как неизвестно откуда выскочила свора бродячих собак. Только что мирно трусивший впереди Пешка с бешеным лаем бросился за ними вдогонку. Тонкий поводок, намотанный на палец, едва не вывихнул фалангу и обжог кожу, сорвавшись и заскользив по земле.