Стигмалион

Я сняла болеметр и положила на прикроватную тумбочку. Сегодня и правда лучше его снять. Он сломается от перенапряжения, если я оставлю его на руке…

38

Самые сильные, верховные маги

Бекки заглянула ночью, сказала, что уезжает к своему парню, но утром обязательно вернется, позвенела ключами от машины, пошуршала одеждой и ушла. Сон так и не пришел. Я выбралась из постели, надела пальто Бекки прямо на пижаму и вышла на балкон. Самое сердце ночи. Тишина, от которой можно оглохнуть. И холод, от которого можно растерять все зубы.

Интересно, где он сейчас, куда поехал, где спит. Спит ли…

Я поплотнее запахнула пальто, вышла из квартиры и спустилась на подземную парковку. Замерцали люминесцентные лампы, и я медленно пошла вперед, выискивая среди рядов машин «Теслу» Вильяма.

Та стояла в самом конце, отражая лаковой поверхностью свет тусклых ламп. Я подошла ближе, путаясь в ногах, и заглянула в салон. Вильям полулежал на сиденье, уложив согнутые в локтях руки на голову, так что были видны только губы и подбородок. Я открыла двери и тихо позвала:

– Вильям?

Он шевельнулся, уронил руки и сел, глядя на меня, как на привидение.

– Идем. Я так не могу. Спать в твоей кровати, пока ты мерзнешь здесь…

– До-ло-рес Мак-брайд, – произнес он по слогам. – И вот т-ты с-снова мне с-снишься. Снова и снова…

Он был сильно пьян. Не то чтобы в дрова, но с трудом складывал слова в предложения. На соседнем сиденье валялась на треть пустая бутылка джина. Из салона обрушился крепкий запах этанола и можжевельника.

– Серьезно? Джин?

– Самое лучшее обезболивающее, – спотыкаясь на словах, напомнил он.

Я сунулась в салон, нашла его руку и потянула за собой.

– Пошли.

Его рука оказалась влажной, и я замерла, когда обнаружила, что костяшки его пальцев истекают кровью. Теперь понятно, почему он пьет: ему больно.

– Ох… Ты притронулся к кому-то?

– Да. К стене, – кивнул он, указывая на белую гладь опорной стены, где штукатурка местами осыпалась и была запятнана кровью, как будто ее кто-то долго и упорно лупил, не жалея рук.

– Ты с ума сошел?! Зачем?! Идем, нужно перебинтовать!