Оук с визгом мчится в мою сторону, забирается на седельные сумки и прыгает мне на колени.
— Лови меня! — кричит он из последних сил, крутясь и вертясь в неугомонном экстазе детства.
Даже фейри бывают однажды юными.
Я машинально прижимаю его к груди. Он теплый, и от него пахнет травой и лесом. На секунду малыш затихает, обнимает меня ручонками за шею и тычется маленькой рогатой головой мне в грудь. Потом соскальзывает со смехом и уносится прочь, бросив напоследок озорной взгляд.
Живя здесь, в Фейриленде, научится ли он презирать смертных? Когда я состарюсь, а он еще будет молодым, будет ли относиться ко мне свысока? Станет ли таким же жестоким, как Кардан? Таким же безжалостным, как Мадок? Я не знаю и знать не могу.
Слезаю с жабы, поворачиваюсь и похлопываю ее под носом. Золотистые глаза медленно закрываются. Кажется, она вот-вот уснет. Дергаю поводья и веду ее к конюшне.
— Привет, — говорит, догоняя меня, Локк. — И где же пропадала?
— Не твое дело, — отрезаю я и тут же смягчаю слова улыбкой. Ничего не могу с собой поделать.
— О? Леди с секретом? Мой любимый тип. — На нем зеленый камзол с прорезями, через которые видна шелковая рубашка. Лисьи глаза светятся. Образцовый влюбленный, словно только что сошел со страниц романтической повести. В таких повестях сбежавшую с героем девушку ждет обычно расплата за глупость. — Надеюсь, завтра ты вернешься на занятия.
Виви все еще бегает за Оуком, а вот Тарин остановилась у высокого вяза. Смотрит на нас с тем же выражением, что и на турнире, словно изо всех сил старается заставить меня не обижать Локка.
— Зачем? Чтобы твои друзья знали, что не смогли меня напугать? Разве это важно?
У него какой-то странный взгляд.
— Включилась в большую игру? Ту, где короли и принцы, короны и королевы? Конечно, важно. Все важно, все имеет значение.
И как его понимать? Я вовсе и не думала, что включилась в такую игру. У меня план другой: отыграться на тех, кто уже ненавидит меня, и будь что будет.
— Возвращайся на занятия. Вам обеим нужно вернуться — тебе и Тарин. Я так ей и сказал.
Поворачиваюсь, ищу глазами сестру, но под вязом ее уже нет. Виви и Оук тоже исчезли. Наверно, Тарин ушла с ними.
Мы идем к конюшне. Я отвожу жабу в ее загон, наливаю в корыто воды из бочки, и появившийся мелкий туман дождиком ложится на ее кожу. Лошади ржут и бьют копытами. Локк молча наблюдает за всем этим.
— Можно спросить тебя кое о чем? — Он смотрит в направлении дома.
Я киваю.
— Почему ты не рассказала отцу, что случилось?