Стиснув зубы, я встаю и направляюсь к двери. Меня дожидается Призрак.
– Где Никасия? – спрашиваю я.
Оказывается, она помещена в мои комнаты под надзор Таракана. Ее сизое, как оперение голубя, платье лежит на моем диване, словно она собирается позировать художнику. «Интересно, – думаю я, – она так поспешно скрылась с праздника, чтобы поменять наряд перед аудиенцией?»
– Посмотрим, что надул ветер, – говорит она, завидев меня.
Я лишь передаю повеление короля:
– Верховный Король приказывает тебе явиться.
Мы идем по коридору, рыцари смотрят ей вслед. Никасия выглядит величественно и в то же время жалко, но когда огромные створки дверей открываются в покои Кардана, она входит с высоко поднятой головой.
Пока меня не было, слуги принесли чай. Чайник установлен в центре низенького столика. В тонких пальцах Кардана исходит паром чашка ароматного напитка.
– Никасия, – говорит он, растягивая слова. – Твоя мать направила нам с тобой послание.
Она хмурится, посматривает на советников; ей не предлагают ни стула, ни чашки чая.
– Это ее замысел, не мой.
Кардан наклоняется вперед: скуку и усталость словно рукой сняло, сейчас он от пят до кончиков волос – внушающий ужас фейрийский лорд с пустыми глазами.
– Бьюсь об заклад, ты знала об этом. Не играй со мной. Мы слишком хорошо знаем друг друга, так что никаких фокусов.
Никасия опускает взгляд, и ее ресницы касаются щек.
– Она хочет союза на других условиях. – Может, совету Никасия и кажется кроткой и смиренной, но я не настолько глупа.
Кардан вскакивает, швыряет чашку в стену, и она разлетается вдребезги.
– Скажи Королеве Подводного мира, что если она еще раз прибегнет к угрозам, то дочь ее станет узницей, а не моей невестой.
Вид у Никасии потрясенный.
К Рандалину возвращается дар речи:
– Не подобает бросать вещи в присутствии дочери Королевы Орлаг.