— Оскар, я не знаю, насколько вы знакомы с этой стороной вопроса. Я допускаю, что, возможно, вы никогда ничего об этом не слышали — что эти убийства совершаются маленькой отколовшейся группой людей. Я знаю, что было время, не так уж давно, когда babalaos запретили подобные ритуалы. — Он перестал ходить взад и вперед и посмотрел Оскару в лицо; по мере того как он говорил, его голос становился все громче: — Но также возможно, что ваше возмущение — сплошная липа, и вы знаете не хуже меня, что то, о чем я говорю, — правда. Но, черт побери, теперь это не имеет никакого значения. Меня не интересует, — Кэл заколебался, осознавая значение того, что он собирался сказать, но тем не менее продолжил: — Я здесь не потому, чтобы наказать или преследовать вас или кого-то другого за то, что сделано. Я предоставлю заняться этим другим людям. Мне нужно только одно: спасти моего сына, освободить его от этой угрозы. И вы единственный, кто, возможно, в состоянии мне помочь.
Наконец Оскар заговорил.
— Чем я могу вам помочь? — искренне спросил он.
— Скажите мне имя babalao: только главный священник может знать заклинание, которое защитит Криса.
Оскар пристально взглянул на Кэла.
— Личность babalao — один из самых строго охраняемых секретов.
— Но кому-то это должно быть известно! — крикнул Кэл. — И вы, человек, который так тесно связан с этой религией, не в состоянии найти этого кого-то?!
Оскар допил спиртное и поставил стакан. Он поднялся, пересек комнату и встал лицом к окну, несмотря на то что шторы были задернуты.
— Вы настаиваете на том, что эти жертвоприношения совершаются, — сказал он, — для того, чтобы предотвратить некоторую большую катастрофу…
— Да, — твердо сказал Кэл, — потому что «Скрижали Ифа» на текущее десятилетие предсказали Армагеддон.
Оскар кивнул.
— А если бы можно было это сделать, — спросил он, по-прежнему повернувшись к Кэлу спиной, — что вы тогда могли бы сказать?
— Насчет чего?
— Насчет жертвоприношения нескольких людей ради спасения огромного количества жизней — ради сохранения человеческой цивилизации.
Кэл медленно пересек комнату.
— Значит, вы признаете это. Вы хотите мне сказать…
Оскар обернулся, его зеленые глаза сверкали, подобно
молнии над тропическими лагунами. — Нет, это же вы говорите! И вы настаиваете на том, чтобы я поверил в это. Хорошо. Я поверю, что наша эпоха — самая сложная, самая конфликтная в истории нашей планеты. Но что же я, по-вашему, должен делать? Выбрать вас и ваше личное спокойствие и предпочесть всему остальному. Противопоставить одну жизнь… или даже десять, двенадцать, сто, тысячу — жизням миллиардов?
Кэл молчал, ошеломленный заявлением Оскара. На одной чаше весов — жизнь горстки людей, на другой — выживание всей планеты. Это была чудовищная нелепость. Однако если бы он не стал верующим, он никогда бы не пришел сюда просить, чтобы пощадили Криса.
Оскар по-прежнему пристально смотрел на Кэла, как бы требуя ответа. Кэл отвел взгляд.
ebooksa