– У… у вас дома, Илья Андреевич.
Петя Ниткин делал страшное лицо и пинал Федину лодыжку, но остановить друга уже не мог.
– В городе Ленинграде. В тысяча девятьсот семьдесят втором году.
Глаза Положинцева широко раскрылись.
– Федя… дорогой… что ты говоришь?..
– Чистую правду, Илья Андреевич, – вмешался Ниткин. – И я там был тоже, и Константин Сергеевич с Ириной Ивановной…
Илья Андреевич беспокойно пошевелился, но непохоже было, чтобы от узнавания.
– Господа кадеты… я… не понимаю вас… наверное, моя рана…
– Вам нет нужды от нас скрываться, Илья Андреевич! – со всей убедительностью, на какую был способен, выдохнул Федя. – В подвале корпуса вы поставили машину для переноса меж временными потоками. Когда в корпус ворвались… эти… ну, инсургенты, – мы, я то есть, Ирина Ивановна, Две Ми… то есть господин подполковник, Петя и ещё Костя Нифонтов, – мы все оказались случайно рядом с той машиной, а она работала. И потом стало темно-темно, а ещё потом…
– А потом мы оказались в Ленинграде, – не утерпев, перебил друга Петя. – Май 1972 года. Вы ведь оттуда, да, Илья Андреевич? Профессора Онуфриева знаете? И господина Никанорова?
У Ильи Андреевича Положинцева изумлённо открылся рот.
– Дети… – прошептал он. – Мальчики… я, должно быть, брежу… Мне всё это чудится…
– Не чудится, – строго сказал Ниткин. – И вы не бредите, господин наставник. Вы пришли к нам оттуда, заняли место учителя физики. Что было нетрудно – я посмотрел чуть-чуть, о-го-го куда наука продвинулась! Испытание помните? Формулу, что я на доске вывел? Увлёкся я, вот ведь какая история… формулу Шрёдингера написал, а её в нашем-то потоке ещё не вывели!.. Вы тогда ещё экзамен свернули быстро и мне «особое мнение» записали…
Илья Андреевич только мелко тряс головой.
– Боже, Боже… или с ума сошли вы оба, или с ума сошёл я… или у меня предсмертный бред… позовите… врача… и священника… не хочу уйти… вот просто так, без исповеди, без причастия…
– Илья Андреевич!..
Но тот уже отворачивался от них, что-то бормотал неразборчивое; на губах пузырилась слюна.
Фёдор спохватился первым, ладонью хлопнул по кнопке электрического звонка.
Вбежала сперва пара – дежурные фельдшер с санитаром, следом подоспел и доктор. Илье Андреевичу быстро сделали какой-то укол, затем ещё один, и он словно забылся, задышал спокойнее; господ же кадет немедля из палаты выставили, безо всяких сантиментов.
Возвращались к Пете Ниткину они на трамвае – сперва по Литейному до Невского, потом, на подошедшей «пятёрке», – мимо Гостиного Двора и Городской Думы до самой Дворцовой. Чуть не проехали, потому что всю дорогу горячо спорили.
ebooksa