«Ночь, когда она умерла»

Ванесса подошла ко мне и присела на стол.

– Я недавно вспоминала твой день рождения. Было бы неплохо это повторить, что скажешь?

– Да, это отличная мысль. Думаю, Алиса и Роберт нас поддержат. Можно было бы собраться у меня дома, только вот спальня у меня теперь одна.

– Это не проблема, можно посидеть у меня. В новой квартире целых две спальни. Кстати, можно пригласить и Адама.

– Я с ним поговорю. Так что ты хотела мне показать?

Ванесса поднялась и сделала пару шагов ко мне.

– Ничего, – ответила она. – Просто хотела поговорить. Мы давно не разговаривали.

– У меня есть немного времени, можно поехать куда-нибудь и выпить кофе.

– Я уже пила кофе. Если я сяду к тебе на колени, ты не расценишь это как сексуальное домогательство?

Не дожидаясь ответа, Ванесса поудобнее устроилась на мне и продолжила:

– Сегодня с утра я подумала о том, что соскучилась.

– Это неплохая попытка меня утешить, но не думаю, что ты должна идти на такие жертвы.

– Кто тебе сказал, что таким образом я собираюсь тебя утешить?

Ванесса наклонилась ко мне и поцеловала. Этот поцелуй можно было расценивать как угодно, но только не как выражение поддержки. Я ожидал от нее дружеских объятий, максимум – поцелуя в лоб, который и я позволял себе довольно части и не считал нарушением границ личного пространства, и поэтому не знал, как на это реагировать.

– Даже не знаю, что это было, доктор Портман, – сказал я. – То, что вы сидите у меня на коленях – это еще куда ни шло, но то, что вы позволяете себе такие вольности… я могу вас неправильно понять.

– Неправильно понять? Как именно? – полюбопытствовала Ванесса. – Может, вы хотите того же, чего и я, доктор Мори, только не высказываете это вслух?

– Что на тебя нашло, Ванесса, ты можешь мне объяснить? Я понимаю, что меня не было тут несколько дней, но твоего странного поведения это не оправдывает.

– Я и понятия не имею, что на меня нашло, но не думаю, что мое поведение стоит оправдывать. Мы знаем друг друга достаточно давно, и нам уже не нужно объяснять друг другу некоторые вещи. Поправь меня, если я ошибаюсь.

Я обнял ее за талию, и прикосновение к ее коже, полоску которой оставлял открытым приподнявшийся пиджак, заставило меня вспомнить тот вечер за городом. И на самом-то деле, почему мы должны что-то друг другу объяснять? Тем более что все объяснения уже выдумали до нас.

Ванесса не дала мне обнять ее крепче и поцеловать – она легко толкнула меня и, поднявшись, подошла к двери.

– Думаю, сюрпризы нам не нужны, – резонно заметила она и, кивнув на небольшой диван напротив окна, добавила: – Там нам будет удобнее.

Глядя на то, как Ванесса снимает пиджак, я в очередной раз говорил себе, что мужчина никогда не поймет, что происходит в голове у женщины – а если ему кажется, что он это понимает, то он далек от истины. Порой мы с Ванессой позволяли друг другу откровенные шутки, которые любой посторонний человек расценил бы как шутки людей, связанных не только общим делом, но и чем-то личным. Иногда мы говорили громче обычного во время обеда в ресторане, так как нам нравилось наблюдать за смущением окружающих. Но дальше шуток это не заходило. Да и не могло зайти – по крайней мере, до сегодняшнего дня я был в этом уверен. Мы расценивали их исключительно как шутки, никто не видел в них и намека на что-то большее. А даже если бы и увидел, то мы бы дружно посмеялись и забыли бы. А теперь моя коллега, которую я, конечно, воспринимал не только как более опытного врача и как близкого друга, но и как женщину, раздевалась передо мной, а я и не думал о том, чтобы ее остановить. Напротив, я думал о том, что ей следует помочь. Но Ванессе эта идея не понравилась. Не понравилось ей и то, что я поднес руки к своему галстуку.

– Позволь, – попросила она. – Мне нравится это делать.