— Ты сказал, что он придет, — сердито прошептала Николя.
— Я сказал, что он может прийти.
Николя вздохнула.
— Если он не появится в ближайшие пятнадцать минут, мы уходим. Жаль, ты не предупредил меня, что это случайное сборище.
На ней были кружевные чулки и шелковое коктейльное платье без бретелек. «Чертовски ей идет», — подумал Пол.
Он собирался предложить уйти, но тут Николя схватила его за руку и сжала. Ладони у нее были теплыми и влажными.
— Взгляни, Пол. Это ведь он, верно? Как ты и говорил, настоящий красавец. И просто гигант.
Малколм шагал к ним с бокалом в руке все с той же улыбкой, которая в свое время пленила Пола.
— Черт возьми! — воскликнул Малколм. — Вы посмотрите, кто пришел, а ведь клялся, что ноги твоей на таких сборищах больше не будет!
— Эти съемки стоило отметить. — Пол очень старался, чтобы его голос звучал радостно, а не жалко. — Малколм, познакомься с Николя.
У него чуть не подогнулись колени, когда он увидел их стоящими лицом к лицу.
— Присядем? — слабым голосом предложил Пол, указывая на розовые кресла.
Он видел, что Николя не отрывает взгляда от коленей Малколма, когда тот скрещивал длинные ноги, устраиваясь в кресле. Она чуть дыру не прожгла на его свободных льняных брюках, Пол с трудом удержался, чтобы не толкнуть ее. Вместо этого он ее обнял.
— Боюсь, что Николя наконец узнала правду о мире кино. — Пол повысил голос в надежде вернуть ее к реальности.
Малколм улыбнулся.
— А ведь она еще не видела Калифорнии.
Николя наконец посмотрела Малколму в лицо, и Пол смог выдохнуть.
— В нашей компании работает девушка из Нью–Йорка, — сказала она, забыв смягчить свой йоркширский акцент, — но ей неинтересна Калифорния.
— Никто не любит Калифорнию, кроме ее уроженцев.
— А что, в Штатах есть разделение на восток и запад? — продолжила Николя.