Крах и восход

Я вытащила кольцо Николая и положила его на стол.

– Ради всех святых! – выдохнула Женя. – Это же изумруд Ланцовых.

Тот будто испускал собственное сияние в свете ламп, крошечные бриллианты загадочно мерцали вокруг него.

– Он просто отдал его тебе? На хранение? – осведомилась Надя.

Женя схватила меня за руку.

– Он сделал предложение?

– Не совсем.

– С тем же успехом мог сделать, – покачала она головой. – Это кольцо – семейная реликвия. Королева всегда его носила, даже когда ложилась спать.

– Выбрось его, – сказала Зоя. – Жестоко разбей ему сердце. Я с радостью утешу нашего бедного принца, и из меня выйдет прекрасная королева!

Я рассмеялась.

– Вполне может быть, Зоя. Если ты хоть на минуту перестанешь быть такой ужасной.

– С такой мотивацией я бы выдержала минуту. Или даже две.

Я закатила глаза.

– Это всего лишь кольцо.

Зоя снова вздохнула и подняла изумруд к свету, отчего тот вспыхнул.

– Я действительно ужасная, – внезапно выпалила она. – Столько людей полегло, а я скучаю по красивым безделушкам.

Женя закусила губу.

– Я скучаю по миндальному куличу. И по маслу, и по вишневому варенью, которое повара привозили с рынка в Балакиреве.

– А я скучаю по морю, – отозвалась Тамара, – и по своему гамаку на борту «Волка волн».

– Я скучаю по прогулкам у озера в Малом дворце, – вставила Надя. – По чаепитию и умиротворяющей атмосфере.