— Взгляни на это. — Он указал на ошметки кровавого мяса, разбросанные по столу. — Посмотри, что ты уже потерял. А все потому, что не сказал мне того, о чем я спрашиваю. Тебе не нужны твои собственные пальцы? От них тебе нет никакой пользы? И мне от них нет никакой пользы. Они не нужны никому, разве что голодной собаке.
Глокта обнажил зияющий провал между передними зубами и воткнул острие ножа в дерево между растопыренными пальцами Секутора.
— Еще раз. — Он произносил слова с ледяной четкостью. — Что ты сказал его преосвященству?
— Я не говорил ему ничего! — Слезы катились по впалым щекам Секутора, грудь содрогалась от стенаний. — Я не говорил ему ничего! Только Валинт и Балк, и у меня не было выбора! Я никогда не говорил с Сультом за всю свою проклятую жизнь! Ни слова! Никогда!
Глокта долго смотрел в глаза практика, в глаза своего пленника, стараясь разглядеть правду. Молчание прерывалось лишь мучительно тяжелым дыханием Секутора. Затем Глокта поджал губу и со стуком отбросил нож на стол.
«Зачем мне дальше терзать тебя, если ты уже признался?»
Он глубоко вздохнул, протянул руку и осторожно вытер слезы с бледного лица Секутора.
— Хорошо. Я верю тебе.
«Но что дальше? Теперь у нас еще больше вопросов, чем раньше, и негде искать ответы».
Он согнулся, сморщившись от боли, которая пронзила искривленный позвоночник и искалеченную ногу до беспалой ступни.
«Но должен же Сульт где-то получать информацию. Кто еще пережил события в Дагоске, кто еще в курсе происходившего? Эйдер? Она не осмелится показать, что жива. Витари? Если бы она хотела проговориться, она бы сделала это давно. Коска? Его преосвященство никогда не свяжется со столь непредсказуемым типом. Я сам использую его только потому, что нет другого выхода. Тогда кто же?»
Глаза Глокты встретились с глазами Инея. Розовые глаза, немигающий взгляд. Они смотрели на него, яркие и жесткие, как фианиты. И все встало на свои места.
«Ясно».
Ни один из них не произнес ни слова. Глядя в глаза Глокте, Иней неспешно протянул руки и соединил их на шее Секутора. Бывший практик мог только беспомощно взирать.
— Что…
Иней слегка нахмурился. И с хрустом свернул голову Секутора набок.
«Так просто и небрежно, словно убил цыпленка».
Голова Секутора откинулась назад, когда Иней отпустил ее. Неестественные шишковатые узлы выпирали на бледной коже искривленной шеи.
Альбинос встал между Глоктой и приоткрытой дверью.
«Выхода нет».
ebooksa