Затем около дюжины больших зеркал в дальнем конце зала раскололись пополам, словно листы бумаги, разрезанные самым острым в мире ножом. Несколько половин опрокинулись и разбились, разлетевшись блестящими осколками по полу.
— Ур-р-гх, — вздохнула женщина, стоявшая слева.
Джезаль вдруг понял, что из-под ее доспехов капает кровь. Она протянула к нему руку, и рука оторвалась у запястья, ударилась о плитки пола. Кровь текла с ровно отрезанной культи. Она накренилась влево. Точнее, влево отклонилось туловище, а ноги уже упали с другой стороны. Голова тоже отвалилась и покатилась по плиткам в растекающуюся кровавую лужу. Аккуратно обрубленные волосы золотистым облаком приземлились прямо в кровавое месиво.
Доспехи, плоть, кости, все было разрезано на аккуратные кусочки, как сыр при помощи проволоки. Вторая сестра помрачнела и неуверенно шагнула к Маровии. Ее колени подломились, и она упала, сложившись пополам. Ноги отлетели в сторону и лежали неподвижно, пыль сыпалась, собираясь в коричневую горку. Верхняя часть тела подтянулась вперед, вцепившись ногтями в пол, вскинула голову и зашипела.
Воздух вокруг верховного судьи замерцал, и разрезанное тело едока вспыхнуло огнем. Оно заметалось, издав протяжный, пронзительный вопль. Потом затихло, превратившись в массу дымящейся черной золы.
Маровия поднял свое странное оружие и негромко присвистнул, с улыбкой оглядев крюк на конце, откуда еще тянулись последние струи пара.
— Канедиас. Он умел делать оружие. Настоящий мастер Делатель. Не правда ли, ваше величество?
— Что? — пробормотал потрясенный Джезаль.
Лицо Маровии медленно растекалось, сползая, пока он шел к ним через зал. Другое лицо появлялось из-под него. Только глаза остались прежними — разного цвета, веселые морщинки в углах. Он улыбнулся Джезалю, как старый друг.
Йору Сульфур поклонился.
— Не дают покоя, ваше величество? Ни минуты покоя.
Одна из дверей с треском распахнулась. Джезаль схватился за меч, сердце его замерло. Сульфур резко обернулся с оружием Делателя в руке. Какой-то огромный человек ввалился в комнату. Его искаженное лицо покрывали шрамы, грудь вздымалась, в одной руке он держал тяжелый меч, другую прижимал к ребрам.
Джезаль заморгал, не веря собственным глазам.
— Логен Девятипалый! Как, черт возьми, ты здесь очутился?
Северянин пару секунд молчал и смотрел на него, затем прислонился к зеркалу около двери и бросил меч на пол. Медленно скользнул вниз, пока тоже не оказался на полу, и сел, откинув голову назад.
— Длинная история, — сказал он.
— Слушай нас…
Ветер был полон призраков. Они сотнями собрались вдоль самого дальнего круга, и блестящее железо тускнело, подергиваясь ледяной влагой.
— Мы кое-что должны сказать тебе, Ферро…
— Тайны…