– Даб Свит! – орал полуголый старикан, складывающий костер из ломаных рам от картин.
Первопроходец кивал, раскланивался с каждым, знакомый, по всей видимости, с половиной обитателей равнин.
Предприимчивые купцы обматывали фургоны аляповатыми тканями, используя их как торговые палатки, и выставляли вдоль Имперской Дороги, ведущей к мосту, которая превратилась в рынок, оглашаемый криками приказчиков, блеянием скота, грохотом товаров и звоном монет. Женщина в очках на носу сидела за столом, сделанным из старой двери, на котором красовались отрезанные и высушенные головы. Надпись выше гласила: «Черепа духолюдов. Куплю или продам». Еда, оружие, одежда, лошади, запасные части фургонов, любые вещи, которые могли понадобиться человеку в Дальней Стране, продавались впятеро дороже их обычной стоимости. Брошенное наивными путешественниками имущество – от столовых приборов до оконных стекол – распродавалось их прожженными товарищами за бесценок.
– Полагаю, было бы выгодно возить сюда мечи, а обратно – оставленную мебель, – задумчиво проговорила Шай.
– У тебя отлично наметан глаз на выгодные сделки, – сказала Корлин, усмехаясь уголком рта.
Трудно было найти в суматохе более трезвый рассудок, но эта женщина раздражала, делая такое лицо, будто все знала лучше других.
– Сами они ко мне не прибегут.
Шай отдернулась, когда на дорогу перед ней брызнула струя птичьего помета. Здесь вообще кружили целые стаи пернатых – от самых больших до совсем крошечных. Пронзительно щебеча и горланя, они кружились в вышине, сидели рядком, сверля пронзительным взглядом едущих мимо, дрались друг с другом на мусорных кучах, вышагивали в поисках – как бы слямзить что-нибудь, что плохо лежит, и то, что хорошо лежит, тоже. Мост, палатки и даже людей покрывали полоски их белесого дерьма.
– Одна из них вам просто необходима! – кричал торговец, держащий за шкирку злобно шипящую кошку и сующий ее Шай под нос. Другие хвостатые собратья по несчастью выглядывали из клеток с видом заключенных на долгие срока. – В Кризе бегают крысы размером с коня!
– Тогда и кошки нам понадобятся побольше! – рявкнула Корлин в ответ, потом повернулась к Шай: – А где твой раб?
– Помогает Бакхорму перегонять его стадо через этот долбаный бардак, смею заметить. – И сварливо добавила: – Он не раб!
Похоже, ей на роду написано защищать людей, которых охотно удавила бы своими руками.
– Ну, ладно, твой мужчина-шлюха.
– И это мимо, насколько я знаю. – Шай хмуро смотрела на человека в расстегнутой до пупа рубашке, который выглядывал из-за засаленного полога палатки. – Правда, он говорил, что освоил много ремесел…
– Мог бы попытаться заняться хотя бы этим. Насколько я вижу, это единственный способ, который поможет ему вернуть тебе долг.
– Поживем, увидим, – ответила Шай, хотя она начинала полагать, что Темпл – не самое лучшее вложение денег. Этот долг ему предстоит выплачивать до Судного дня, если не помрет раньше, что казалось более вероятным, или не найдет какого-то другого дурачка, с которым сбежит в ночь, что казалось еще более правдоподобным. В прошлые годы она называла Лэмба трусом. Но он, по крайней мере, никогда не боялся работы. Никогда, на ее памяти, не жаловался. Темпл же, едва открывал рот, начинал скулить о пыли или непогоде, или о натертой заднице.
– Я тебе покажу натертую задницу, – прошипела она. – Бесполезный говнюк.
Может, стоит пытаться отыскать в людях лучшее, что у них есть, но Темпл был из тех, кто умел это очень хорошо скрывать. До сих пор. А что следует ожидать, вылавливая мужчину из реки? Героя?
Две дозорные башни некогда защищали подходы к мосту по обоим берегам. На ближнем они разрушились и превратились в заросшую груду камней. Но между ними кто-то сляпал наспех ворота – самое отвратное произведение столярного искусства из всех виденных Шай, а она в свое время переломала немало досок. Остатки древнего фургона, ящики, бочки, из которых во все стороны торчали гвозди, и даже колесо, прибитое спереди. На обломанной колонне с одной стороны восседал парнишка, напустивший на себя самый воинственный вид, что Шай когда-либо видела.
– Па! У нас гости! – крикнул он, когда к воротам приблизились Лэмб, Свит и Шай, а за ними и остальные фургоны завязшего в толчее Братства.
ebooksa