Рыжебородый облизнулся и посмотрел на Пухлого. Тот облизал губы в ответ.
– Ладно. Тогда вот мое слово – половина стоимости проезда, если вы почините наши ворота…
– Едем бесплатно или не едем вообще.
– Половина! – рычал Рыжебородый.
– Сука! – добавил его сын.
Шай прищурилась.
– А ты что скажешь, Свит?
– Свит? – теперь в голосе Рыжебородого звучала не угроза, а восхищение: – Ты – Даб Свит, первопроходец?
– Тот, кто убил бурого медведя? – спросил Пухлый.
– Задушил, – Свит приосанился в седле. – Задушил мохнатого ублюдка этими самыми руками.
– Он? – завизжал мальчишка. – Этот проклятый карлик?
Отец отмахнулся от него.
– Кого колышет его рост? Скажи, Даб Свит, а можно использовать твое имя для моста? – Он воздел одну руку, словно указывал на вывеску. – Мы назовем это – «Переправа Свита»!
Предложение озадачило знаменитого жителя пограничья.
– Дружище, мост стоит здесь тысячу лет. Никто не поверит, что это я его построил.
– Они будут думать, что ты им пользуешься! Ведь каждый раз, пересекая реку, ты проходишь здесь.
– Каждый раз я перехожу там, где мне удобнее. Дерьмовый был бы из меня проводник, если бы я делал по-другому. Верно ведь?
– А мы будем говорить, что ты проезжаешь всегда здесь!
– Все это кажется мне жутко дурацким, – вздохнул Свит. – Но я думаю, имя это всего лишь имя…
– Обычно он берет пятьсот марок за использование своего имени, – вставила Шай.