Шай все болтала и болтала. Она сильно изменилась. Исцарапанная и бледная, оплывшая, будто свеча, сожженная, как головня, измочаленная. Словно побитая собака. Ро едва-едва узнала ее. Она напоминала женщину, давным-давно виденную во сне. Болтала без остановки, натянув на лицо глупую улыбку, похожую на маску. Она попросила девятерых детей назвать свои имена. Некоторые назвали старые, некоторые – новые, потому что уже забыли, как именовались прежде.
Присев на корточки перед Эвином, кода мальчик назвался, Шай сказала:
– Твой брат Лиф тоже путешествовал с нами… какое-то время. – Он прижала ладонь ко рту, и Ро увидела дрожащие пальцы. – Он умер на равнинах. Мы похоронили его в хорошем месте, как мне кажется. Неплохо будет, если ты заедешь туда. – Она взяла Ро за плечо и сказала: – Я хотела привезти тебе книгу или что-то вроде нее, но… не получилось. – Мир, в котором были книги, казался наполовину забытым, а лица умерших стояли пред глазами. Ро никак не могла к этому привыкнуть. – Мне жаль… что мы задержались в пути. – Покрасневшие глаза Шай наполнились влагой. – Скажи хоть что-нибудь…
– Я тебя ненавижу, – сказала Ро на языке Народа Дракона, полагая, что ее не поймут.
Темнокожий мужчина по имени Темпл печально поглядел на нее и ответил на том же наречии:
– Твоя сестра проделала очень длинный путь, чтобы отыскать тебя. Несколько месяцев она думала только о тебе.
– У меня нет сестры, – бросила Ро. – Переведи ей это!
– Сама скажи, – покачал головой Темпл.
Все это время старый северянин смотрел на них широко открытыми глазами, но как будто вглядывался куда-то в неимоверную даль. Ро вспоминала его дьявольскую улыбку и отца, который отдал за нее жизнь, и недоумевала – что это за безмолвный убийца, который так похож на Лэмба. Когда порез на его лице начал кровоточить, Савиан опустился рядом на колени и принялся шить рану, обронив невзначай:
– Они совсем не похожи на демонов, этот Народ Дракона.
Похожий на Лэмба человек даже не дрогнул, когда игла проколола кожу.
– Настоящих демонов мы носим внутри себя.
Даже лежа в темноте, заткнув уши пальцами, Ро продолжала слышать ужасный крик Хирфэк, когда ее жарили на кухонной плите, а в воздухе плыл сладкий запах мяса. Даже зажав ладонями глаза, она видела, как Алстэла сталкивают копьями с утеса, а он летит, не издав ни единого звука. Сколько их лежало у подножья скалы, хороших людей, шутивших, обладавших каждый собственной мудростью. Они превратились в изломанные куски плоти, и Ро никак не удавалось принять потерю. Она чувствовала, что должна обрушить на чужаков всю ненависть, на которую способна, но каким-то образом оцепенела и скукожилась в душе, став столь же мертвой, как ее отец с разрубленной головой, как Халли, раскачивающийся на дереве.
На следующее утро недосчитались части людей с золотом и запасами еды. Кто-то утверждал, что они попросту сбежали, кто-то – что их утащили духи или горящие местью люди Народа Дракона, преследующие отряд. Пока чужаки спорили, Ро смотрела на Ашранк, на серо-голубую завесу дыма, прилепившуюся к склону горы. Она сунула пальцы под одежду и сжала чешуйку дракона, которую вручил ей отец, ощутив ее прохладу по сравнению с горячей кожей.
Неподалеку на камнях стояла морщинистая женщина-духолюдка.
– Слишком долго оглядываться назад – плохая примета, девочка, – сказал белобородый человек по имени Свит.
Хотя, на взгляд Ро, духолюдка вряд ли была старше пятидесяти лет, в ее седой гриве, обмотанной драной тряпкой, оставалось лишь несколько желтых волос.
– Я не ощущаю той радости, на которую рассчитывала.
– Когда тратишь половину жизни на какую-то мечту, действительность редко полностью оправдывает надежды.
Ро заметила, что Шай смотрела на нее, а потом приподняла губу и сплюнула через щель между зубами. Пришли незваные воспоминания, как Шай и Галли состязаются, кто плевком попадет в горшок, а Ро смеется, Пит смеется, Лэмб смотрит и улыбается. Ро ощутила боль в душе, причины которой не могла осознать.