- Я и забыл, что вы — новый домоправитель, — Участковый сделал большой глоток поостывшего чая. — Да уж, подвал ваш — место злачное. Я сам оттуда каких-то двух пацанов-малолеток шуганул — курили, красавцы. Да это ещё что! Этих-то — выпороть бы, — и довольно. А вот с теми, кто постарше, разговор другой, посерьёзней.
- Я новый председатель жилтоварищества, — решил обозначить свой статус Павел, — Про подвалы знаю, — а теперь и вы знаете. Я, со своей стороны, попробую навести порядок, но, сами понимаете, без полиции это вряд ли получится.
- Конечно, конечно, — Бодяго заёрзал на табурете, услышав в свой адрес справедливый полуупрёк, — Я запишу вам мой домашний телефон. И мобильный. И прямой телефон нашего отделения. Говорят, раньше участковых на участке все в лицо знали. А теперь, мол, обленились менты, с народом не общаются. Но ведь и людей раньше не столько тут проживало. А домов каких понастроили — всё высотки. Чуть не половина жильцов — без регистрации, без прописки. Разве же успеешь каждому-то представиться?
Павел выиграл дуэль. Он снял с себя подозрения, направил разговор в правильное русло. Теперь участковый полагал, что неожиданный интерес собеседника к осмотру подвала продиктован проснувшимся хозяйским чувством управдома. Павел всё ещё опасался спросить у Бодяго напрямую, отыскал ли тот в подвале что-нибудь удивительное, потому приготовился отвечать на дежурные вопросы участкового. Вопросы не замедлили появиться. Управдом отвечал подробно и чётко. Участковый кивал головой, с ученическим усердием что-то записывал в растрёпанный блокнот. Когда Павел в своём рассказе дошёл до визита медиков и упомянул, что длиннолицый доктор опознал в языке, на котором разговаривал незнакомец, — Латынь, — участковый разволновался:
- Доктора его не понимают, — пояснил Бодяго, — Хотя должны бы — они ж учат Латынь в институтах. Ваш найдёныш задал задачу куче людей. Миграционщик, опер — у него уже побывали; ничего не вытрясли, ни словечка. Да и не похож он на гастрбайтера. Иногда болтает что-то. Вроде Латынь, а вроде и нет.
- Латынь — мёртвый язык, — Пояснил управдом. Очень мало людей разговаривает на нём свободно.
- Но они есть? — Участковый отложил карандаш.
- Врачи, преподаватели в вузах, — Пояснил Павел, — Даже я студентом сдавал зачёт по Латыни. Проблема в том, что никакой практической необходимости в знании этого языка сейчас нет. Так что на уровне крылатых выражений его знают многие, а вот поболтать на Латыни — этак запросто, — это и словарный запас нужен, и умение схватывать чужую речь на слух. В общем, наверняка в Москве есть латинисты — в университетах, в библиотеках, — но их не густо.
- Вы, конечно, думаете, что полиция не станет искать переводчика? — Бодяго тяжело вздохнул. — Я бы сказал, что это не так, но лучше промолчу. Личность этого бродячего — не установлена, раны — не слишком серьёзные. Криминал — под вопросом, свидетелей насилия — нет. Вроде медики обещают взять под крыло. Если так — ему ещё повезёт. А я напишу отказной.
- Отказной? — Павел удивлённо приподнял бровь.
- Отказ в возбуждении уголовного дела, — уныло протараторил Бодяго.
- Я ему куртку одолжил, — ни с того ни с сего брякнул Павел.
- Забрать хотите? — участковый взглянул на управдома с лёгким осуждением. — Тогда поторопитесь: как только раны заживут, — его к психическим перевозить будут.
- Да, — Павел отвёл глаза, — Да, спасибо.
Оба — и участковый, и управдом, — ощущали неловкость.
- Ладно, я пойду, — Бодяго поднялся. — Чай у вас хороший.
- Один китайский экскурсант заваривать научил, — Павел проводил гостя в прихожую.
- Ну что ж, думаю, ещё увидимся, — участковый чуть помялся, словно размышляя, пожать ли управдому руку или просто кивнуть на прощание; в результате ограничился поднятием руки — этаким жестом римских патрициев.
Когда участковый уже был за дверью и направлялся к лифту, Павел не выдержал:
- Так как там наш подвал? — неожиданно выкрикнул он в спину Бодяго. — Что вы обнаружили?
ebooksa