– Вот же напыщенный индюк, – пробурчал себе под нос Тори, и уголок его губ взметнулся в саркастичной ухмылке.
Он извлёк из конверта квадратную светографию, обрамлённую белой бумажной рамкой. С карточки на него смотрел молодой человек в цветном тюрбане, отпустивший внушительную бороду. Его угловатые плечи всё также нелепо сутулились, а на меховой воротник налипло столько снега, что одного взгляда было достаточно, чтобы почувствовать, как подтаявшие капли скатываются за воротник. Рядом с Абео стояла светловолосая девушка. Её белые косички аккуратно лежали на плечах, а щёки раскраснелись от мороза. Ривер обнимала брата со всей возможной в мире нежностью, а позади них возвышался большой особняк с резными деревянными фризами. Альбусы выглядели умопомрачительно счастливыми, и Тори не смог сдержать улыбки, глядя на них. На обратной стороне светографии красовался адрес, дотошно выведенный твёрдой рукой:
Тори ещё раз пробежался глазами по письму, а затем, небрежно смяв его, запустил прямиком в мусорную корзину, как и предполагал всезнающий Абео. Однако светографию с адресом он бережно убрал в нагрудный карман рубашки.
– Явился наконец-то, – неожиданно послышалось со стороны кухни, и у Тори на мгновение остановилось сердце от испуга. – Спасибо, что не ползком!
Подняв глаза, он увидел худую женскую фигурку, привалившуюся к дверному косяку и осуждающе сверлящую его взглядом чёрных глаз. Тори за пару уверенных шагов пересёк гостиную и бесцеремонно сгрёб неспящую в охапку, прижав к себе. Он вдохнул аромат её волос: они пахли пшеницей и миндалём. Ничего в мире он не помнил так хорошо и отчётливо, как этот запах.
– А ну пусти! – запротестовала Соль, тщетно пытаясь вырваться из объятий. – Куролесишь в «Камыше», пока я тут целый день пашу как лошадь, а теперь обниматься лезешь?! Пусти, кому говорят!
Могучее тело Тори сотрясалось от хохота. Возмущённая неспящая походила на юркую мышку, поднявшую писк на ровном месте.
– Завидуешь?
– Ещё как! Знаешь, как я хочу напиться?!
– Знаю, – сочувственно согласился Тори. – Но мама доверяет только тебе!
Праздник Бессмертного Солнца приближался всё стремительнее. Весеннее равноденствие было особенно любимо мамой Тори. Приготовления начинались за неделю: она, не зная сна и отдыха, приводила в порядок все незавершённые дела, хлопотала, украшая дом и закупаясь для праздничного обеда, и, конечно, вычищала каждый уголок, избавляясь от всего лишнего и впуская дух весны в своё жилище. Тори каждый год попадал в плен этой традиции, ужасно нервируя матушку своей нерасторопностью и умением сделать хуже там, где это, казалось бы, невозможно. Поэтому, как только в доме появилась ещё одна пара рук, Виатор просто растворялся в воздухе накануне важных событий. Возвращаясь из кабака, он чаще всего получал самый ужасающий нагоняй из возможных от обеих женщин сразу, и его порой пугало, насколько едины мама и Соль становились в эти моменты. Но уже на следующий день всё забывалось, и, довольный собой, Тори мастерски выходил сухим из воды, страдая разве что от похмелья.
– У меня руки отваливаются, – пожаловалась Соль, уткнувшись носом ему в грудь. – Как мы пришли от спасения мира к разгребанию завалов на чердаке?
– Не мы, а ты. Я пил пиво. – Улыбка Виатора расплылась до ушей, несмотря на то что за ней мгновенно последовала звонкая оплеуха.
– Ты самый ужасный человек во всём Аструме и за его пределами, Виатор Рэсис! – гневно прошипела Соль. – День, когда я с тобой связалась, был самым…
ebooksa