–О… ну… в целом… – и все же я не стала говорить «да».
Мне стало как-то неловко признаваться в том, что он совершенно точно прочел мои мысли.
Усмехнувшись так, как усмехнулся бы человек смирившийся с собственной незавидной судьбой, лорд Арнел подхватил меня, и переместив к себе на колени, нежно обнял, затем осторожно коснулся пальцем моего кольца, и не слишком уверенно озвучил собственное предположение:
– По легенде первозданное железо само по себе является хранителем магии. Возможно причина в этом. А возможно в том, что я желал привязать тебя к себе прочнейшими узами с самого нашего весьма волнующего знакомства.
– О, да, это было незабываемо, – с немалой долей скептицизма сказала я.
Тихий смех и внезапно практически торжествующее:
– Я же говорил, что заполучу вас. Как видите, вышло, по-моему.
Повернув голову, разъяренно посмотрела на дракона и, увы, гнев мой был более чем обоснован.
– Вы! – даже слов не было.
Но лорду Арнелу они и не требовались.
Взяв мою правую ладонь, он медленно поднес ее к своим губам, не отрывая взгляда от моих глаз, нежно поцеловал, и тихо произнес:
– Отдыхай, любовь моя.
Свой плащ и камзол дракон безапелляционно оставил мне. Подкинул дров в костер и покинул пещеру, не слушая моих возражений. Перекрывая шум бушующей снежной метели, предупредил, что разместил несколько ловушек на всякий случай и потому мне не стоит покидать пещеру.
По моему скромному мнению ему ее так же покидать не следовало, но, увы, меня никто не слушал.
Некоторое время после ухода Адриана, я сидела, разглядывая свое кольцо в свете пылающего костра. Несколько раз я задавалась мыслью о том, как в этом богом забытом месте можно было найти дрова, но все мои рассуждения снова и снова возвращались к кольцу. И я не ведаю, что имел в виду лорд Арнел, говоря о первозданном железе, но созданное им обручальное кольцо казалось столь же теплым, сколь и моя собственная кожа, а едва я осторожно стянула его с пальца, с удивлением обнаружила внутреннюю гравировку «Моей возлюбленной Анабель». Почему-то тут же вернула кольцо на палец, и поняла, что взираю на него с не покидающей мои уста улыбкой. И со столь же не покидающим все мое существо смущением.
Воистину, в миг, когда он взглянул на меня с самым откровенным вожделением, заставил мое сердце биться столь отчаянно, что это сердцебиение я ощущала до сих пор. Взгляд, столь же порочный, сколь и исполненный восхищения. Прикосновения, умелые, осторожнее, и в то же время… я ощущала себя так, словно это произошло впервые не только для меня, но и для лорда Арнела.
И мы не были женаты, не являлись супругами, а данную пещеру никак нельзя было именовать супружеским ложем, и…стыд все еще был со мной, но раскаяния в совершенном грехе я не испытывала, как ни пыталась воззвать свой дух к праведности.
Тысяч смешанных чувств, эмоций, мыслей… и в то же время перед глазами взгляд дракона, исполненный одурманивающей нежностью, невероятным счастьем, и совершенно новым, всепоглощающим ощущением принадлежности мужчине…
Это было невероятно. С семнадцати лет узнав о том, что происходит между супругами в супружеском ложе под покровом ночи, все что я испытала, это дурноту и весьма печальное понимание того, что мне не избежать этой крайне неприятной участи. Матушке не выпало поговорить со мной на эту тему, но мне с лихвой хватило наставлений от гувернанток и тетушек. «Дитя, крепись. По началу, мужчины требуют этого чаще, но со временем подобное происходит все реже. В первую брачную ночь же, вам потребуется лишь закрыть глаза, не сопротивляться и вынести эту муку во имя продолжения рода».
Однако все случилось совершенно иначе.