Потрясенная я только и смогла вымолвить:
– Какой… ужас.
«Ужас в данный момент испытываю я, – произнес дракон. – Сегодня я смотрел в глаза Кристиана, и понимал, что мог оказаться на его месте. Для меня это было бы равносильно смерти».
Пауза, и безапелляционное:
«Лорду Гордану придется покинуть Вестернадан».
Существенно оскорбившись, я все же высказалась:
«Адриан, я не настолько ветрена!»
«Ты идеальна… но у меня нет ни власти, ни контроля над твоим сердцем, это пугает».
Мне хотелось бы высказаться по поводу его отношения ко мне, однако с драконами бессмысленно спорить, и потому я сообщила то, что для людей было бы очевидным.
«Лорд Арнел, в человеческом обществе, если девушка признается в любви, это означает что ее сердце целиком и полностью принадлежит тому, кто удостоился признания».
Более мы не разговаривали, а вскоре я погрузилась в сон.
Приземление прошло практически неощутимо, и разбудило меня вовсе не оно, а сказано сиплым голосом полное отчаяния:
– Мисс Ваерти…
Открыв глаза, я обнаружила, что с таким тщанием закрытая и укрепленная лордом Арнелом дверь выломана, а на коленях передо мной стоит заплаканная Бетсалин.
– Бетси, со мной все хорошо, – заверила я горничную.
И менее всего ожидала, что после моих слов стойкая Бетсалин разрыдается навзрыд. Несчастную девушку пыталась утешить я, миссис Макстон поспешившая отдать ей принесенный для меня чай, но неожиданно вмешалась моя матушка, и Бетси была уведена в дом с непреклонным матушкиным высказыванием «Порыдать можно будет и после того, как вы приготовите ванну для мисс Ваерти. А она в ней, несомненно нуждается больше, чем в ваших рыданиях!»
Когда мама увела Бетсалин, растерянная миссис МакАверт тихо произнесла:
– Но ванна уже давно готова…
Миссис Макстон, тяжело вздохнув, ответила:
– И вы рискнете сообщить об этом миссис Ваерти?