С первой встречи и до сегодняшней ночи он любил Ив. И был перед ней виноват.
Как только Эдуард смог сказать себе об этом, ему стало легче, и он смог глубоко вздохнуть. Затем он достал из капральского планшета, который носил с собой постоянно, лист бумаги и карандаш и написал:
«Дорогая Ив!
Завтра, вернее, уже сегодня, нас отправляют в наступление. Мне совершенно точно известно, что меня убьют…»
Он сделал паузу, почесал карандашом переносицу. Прошло два года, наверняка Ив и думать о нём забыла.
«Я хочу тебе сказать, что всё это время любил тебя одну. Знаю, что это прозвучит странно и смешно, подумаешь, выискался романтический герой с сожалениями. И тем не менее… Ив, когда мы прощались, ты сказала, что простила меня. Дело за малым: осталось мне простить себя самому. За то, что так поступил с тобой и с твоей любовью ко мне.
Я тебя люблю, Ив. И буду любить, сколько бы мне ни осталось.
Не поминай лихом.
Искренне твой, Гвардии капрал Эдуард Газоян».
Эдуард сложил письмо военным треугольником и отправился к блиндажам.
На этом роман заканчивался.
Стоя на смотровой площадке над речкой, Лена делала из листов распечатки голубей и запускала над Турьей. Было душно, в воздухе висел дым лесных пожаров, а сама Турья понизилась на несколько метров. Лене следовало бы идти на работу, чтобы пообщаться с Кириленко по поводу того, какой финал он хочет видеть, однако она продолжала складывать голубей и отпускать их в полёт.
Ей было пусто. И ничего не хотелось.
«Представь, что ты верил человеку, – сказала она мужу вчера. – Представь, что ты любил и уважал его. А затем выяснилось, что он безбожно врал. И обманул не только тебя, но и всех. И обманывал так долго, что забыл о том, что лжёт, и сам начал считать своё враньё правдой. Я не следователь. Все мои улики – это запись в сгоревшем дневнике, и чувство уверенности в том, что всё было так, как я говорю. Никаких документальных оснований. Но… но ты верил. А тебя обманули, и ты разоблачил обман. И теперь тебе предстоит с этим жить».
Последний лист стал птицей и отправился в полёт. Лена смотрела ему вслед: сперва он начал терять высоту, но потом поймал восходящий поток воздуха и лёг на крыло.
– Все мы хотим одного, – сказали сзади. – Остаться.
Лена обернулась. На смотровой площадке стоял дряхлый узбек, опираясь на витую палку. Его голову украшала вышитая тюбетейка, а старый бежевый пиджак – два ордена.
– И всё, что мы на самом деле творим в жизни, посвящено этой цели, – из-под седых кустистых бровей сверкнули светло-голубые глаза, дерзкие и молодые. – Потому что никто не хочет умирать навсегда.
Он встал рядом с Леной и плавно провёл иссохшей ладонью по воздуху. Выпущенные Леной голуби слетелись со всех сторон, развернулись и осыпались на площадку аккуратной бумажной стопкой.
– Знаешь, когда Вазир-Мухтар захотел бессмертия, великий маг Джамил спросил у него: «Дать ли тебе помощника?», – старик усмехнулся, но Лена почувствовала в усмешке уважение. – На что русский ответил, что не к лицу ему загребать жар чужими руками, и воистину, это был благородный и искренний ответ. Вазир-Мухтар достойно жил и достойно принял страшную смерть… он один из немногих, кто заслужил бессмертие. Он действительно остался бы, и помощь Джамила была бы ни к чему. Знаешь, маг даже не взял платы… есть люди, помочь которым – честь.
ebooksa