Глава 6
Я вертел в руках телефон, то и дело нажимая на первую попавшуюся кнопку. Чтобы светился экран. Любопытно, кому я собираюсь звонить? И что говорить? Может быть, Ромке? Этот, пожалуй, поймёт… Состояние у него, должно быть… Да нет, это как раз — самое подходящее состояние! Жалко, что я дома не держу…
С другой стороны — чего ты испугался? Старуха… В её квартире ты был — значит, волос вполне мог оказаться… на одежде, скажем. Тем более к этой твоей рубашке всё что можно липнет. Вот и пристал волос… А всё остальное — приснилось? Жалко, конечно… Нет, не приснилось. Не хочу.
В очередной раз я нажал на клавишу. 17:54. Без шести шесть. Славное выражение, если задуматься… Славное? А когда ушла Славка? То есть, Ярослава. Во сколько? Весь день словно провалился в никуда. Да и прошлая ночь… Сон или явь? Было это, или… Осталось только ощущение нестерпимой красоты всего, что было. Или — не было? Прощались мы вчера вечером возле её двери или нет? Как мне бы хотелось, чтобы сном оказалось именно прощание! Но, к сожалению, я знал: как раз это — не сон.
Я собирался уже отправиться в ванную за расчёской, когда телефон опять задребезжал. Ромка, кому ещё…
Разумеется, Ромка. Но сейчас — очень кстати. Не Владимиру же Леонидовичу я стану изливать душу. И не девочкам нашим.
— Алло!
В трубке царили тишина и тяжёлое дыхание.
— Алло! — я непроизвольно начал раздражаться. Если он решил изводить меня молчанием в трубку — у него это получилось с первого раза. Ничего ему не скажу!
— Алло, Ром?! Не дури, а?!
В трубке вдруг что-то грохнуло. Где-то в недрах сотовой сети упал ящик с ложками, не иначе. «Абонент не отвечает или…»
Ну что ему опять было нужно? Наговорить гадостей? Следом возникла неожиданная мысль: а вдруг у него что-то случилось? Пьяным, конечно, море по колено, но… Всякое на свете случается… Повинуясь порыву, я снова набрал Ромке. На этот раз — на домашний. И сразу же пожалел об этом. Ну, допустим, он дома, жив-здоров, пьян в сосиску. Что я ему скажу? Зачем позвонил? Он-то решит, что меня совесть заела, и начнёт… Ладно!
Трубку сняли сразу после первого же гудка. Но не Ромка.
— Мишенька? Алло? Это ты? — задрожал в трубке голос Ольги Владленовны.
Вот тебе и раз! Ольга Владленовна, мать Ромы, — женщина сдержанная и интеллигентная, преподаватель истории в университете — мне она всегда казалась образцом хладнокровия. Ромка рассказывал, что плачущей её видели один-единственный раз — когда умер Сталин. Ей тогда было шесть лет. Теперь же, судя по голосу, она готова была разрыдаться в любую секунду. И, кстати, она впервые за десять лет знакомства назвала меня — «Мишенька».
— Мишенька! Это ты?
— Да, Ольга Владленовна… Добрый день, то есть, вечер…
— Мишенька… Ты с Ромой вчера не был случайно?
— Нет… А он дома? — невпопад спросил я. Внутри стало как-то нехорошо. Вот они, предчувствия!
— Он вчера вечером как уехал, так и… Нет его. И телефон у него не отвечает, — кажется, Ольга Владленовна всё-таки заплакала.
ebooksa