— Не получится. Возле моста нашли его вещи… Это единственный след.
Мы прошли ещё несколько ступенек. Лестница сделала поворот, и открылся вид на Овраг. Мы остановились.
Это было поразительно. Фонарей внизу действительно не было. Над ручьём, прорезавшим дно Оврага, тянулись клочья тумана. Ветер, усилившийся наверху, здесь был явно слабее, но всё-таки дул ощутимо. Однако туман, вопреки всему, висел почти неподвижно, едва заметно двигаясь против ветра, по течению ручья. Тусклое зеленовато-белесое свечение струилось, кажется, из самого тумана. Именно его я принял сверху за свет фонарей. Левее, в стороне пожарных прудов, свет становился ярче.
— Смотри! — Ярослава потянула меня за рукав — Смотри! — повторила она шёпотом. — Как это вообще может быть?!
Лестница кончилась. Мы стояли на самом дне Оврага. Слева, где должны были быть пруды и мостик через ручей, возле которого нашли Ромкину барсетку… Слева не было ничего. Тугая, плотная стена светящегося тумана закрывала всё метрах в пятидесяти от нас. Передний её край то продвигался на несколько шагов вперёд, то снова отступал. Казалось, будто зеленоватая жижа дышит, будто она живая. Время от времени в её глубине, в самой гуще скользили какие-то невнятные тени без чётких очертаний.
— Что это? — я увидел перепуганное лицо Ярославы. — Мишкин! Что это? Мы же туда не пойдём?
Она сделала шаг в сторону шевелящейся зелёной завесы.
— Я читал… В такой туман ни в коем случае нельзя входить!
И я тоже шагнул к светящейся пелене.
— Говорят, это что-то вроде ворот… Ну, как переход…
— Переход? Переход куда?
Мы оказались ещё ближе к стене тумана.
— Не знаю… Лет двести назад два крестьянина заблудились в таком тумане и пропали… Один потом вернулся. Через полвека, по-моему. Рассказывал очень странные вещи…
— Мне страшно. Давай лучше уйдём отсюда… — голос Яры дрожал.
Она прижалась ко мне. Клубы тумана дышали теперь метрах в двадцати перед нами. Тени, которые мы видели раньше, словно отодвинулись вглубь облака и были теперь едва заметны.
— Да. Пошли.
Мы снова двинулись. Вперёд. Я почувствовал, как моя спина стала влажной.
— Бежим… — почему-то очень спокойно сказала Яра.
Теперь мы стояли совсем рядом с колышущейся невесомой границей. Вблизи туман уже не казался таким плотным. Было видно, что это просто дымка, пройти сквозь которую ничего не стоит. Несмотря на холодный фосфорифицирующий свет, туман казался тёплым. Мне вдруг захотелось, чтобы мы вошли туда и немного погрелись: ведь Яра, наверное, замёрзла… У неё такая тонкая курточка… А шёлковый шарфик, он же совсем не греет… Я вдруг испытал прилив нежности. Это было вовсе не так, как там, наверху, возле лестницы. Это была, наверное, нежность тумана, нежность в которой можно и нужно раствориться, пока каждая твоя клеточка не станет лёгкой зеленоватой капелькой света. И самое большее, что ты можешь сделать — помочь раствориться в ней, в этой нежности, тому, кого любишь… Как прошлой ночью. Прошлой ночью… Значит, это всё-таки было на самом деле? Я посмотрел на Ярославу.
Её лицо было светлым и спокойным, хотя при свете тумана оно выглядело немного чужим. От испуга и напряжения не осталось и следа. Я взял её за руку. Она была прохладной и расслабленной, как у спящего.
ebooksa