Его кошмар.
Все вокруг стало белым. Белые холмы снега, вместо любимой им зелени. Белые березы, вместо любимого им моря. Холодный ад русской зимы, вместо французского лета. Лед и голод. Отчаяние и смерть. Теперь я знал, чего больше всего боялся Легран. Этот страх жил в нем всегда, даже когда тело его умерло.
Мое тело окутала шинель. В руках появился штык. Глянув под ноги, в ледяное отражение, я усмехнулся. На меня смотрел рыжеволосый человек, с задорным, жизнерадостным лицом.
Легран обернулся, увидел меня и побледнел. Глаза расширились. Севшим голосом он прохрипел:
— Жан?
— Давно не виделись. Дружище.
— Но… как?
Я приблизился и, не раздумывая, вогнал штык ему в грудь. Легран упал на колени, и я выдернул ружье. Вампир завалился на спину, не сводя с меня недоуменного взгляда. Потом подставил лицо небу, слегка улыбнулся, приоткрыл рот, ловя падающие снежинки.
— В конце концов справедливо. Пасть от руки того, о смерти которого жалеешь все свое существование.
— Ты проиграл, — я нацелил острие ему в глотку.
Морок рассеялся. Теперь перед ним стоял я. Настоящий.
— О… — каркнул он. — Все-таки тебе удалось…
А потом засмеялся, хрипя и булькая.
— Ну давай, прикончи меня. Из тебя получится отличный глава вампирской общины.
— Что? — выдохнул я.
— Возьми главный приз, — веселился упырь. — Ради этого и созданы поединки.
— Но…
— Выхода нет. Слышишь? Чувствуешь?
Легкие касания. Холодные. Скользкие.
Страшная жажда. Крови. Смерти.