Проклятый ректор

Сидеть в четырех стенах и чего-то ждать - возвращения Блэка, вызова к ректору или чего-то еще - я не могла и не хотела. Поэтому к себе я вернулась только для того, чтобы оставить бальное платье в шкафу и накинуть легкий плащ: в долине все еще было прохладно, особенно во второй половине дня, а я собиралась на довольно долгую прогулку. Мне хотелось найти сгоревший коттедж. Я не знала, существует ли он еще или его давно снесли, но надеялась, что хотя бы какие-то останки сохранилось. По крайней мере, на его месте едва ли стали строить новый. Плохое это дело: строить там, где кто-то погиб.

Поскольку с начала года я обошла во время своих одиноких прогулок уже почти весь сад, лесопарк и даже часть леса, оставалось не так много мест, где мог находиться сгоревший коттедж. Их я и собиралась проверить.

В коридоре я снова едва не столкнулась с Дорном. Он был достаточно далеко, но успел заметить меня. Его лицо исказилось от гнева, хотя я ожидала увидеть на нем торжество. Разбираться я не стала, предпочла юркнуть на лестницу и побежать прочь.

На улице оказалось прохладнее, чем я ожидала, особенно когда я углубилась в более глухую часть лесопарка, которая выглядела давно заброшенной. Обычно я не рисковала сюда ходить, но если где и мог стоять пострадавший от огня коттедж, то только здесь.

Место выглядело довольно жутко: заросшие, порой почти непроходимые дорожки, скрипящие на ветру старые, высохшие деревья, которые давно стоило убрать, мертвая тишина, нарушаемая лишь нервным стуком дятлов да криками каких-то неизвестных мне птиц. Чем дальше я заходила, тем тревожнее мне становилось. Даже показалось пару раз, что за мной кто-то крадется, но сколько я ни оглядывалась, видела только раскачивающиеся от порывов ветра кустарники.

Я была уже почти готова бросить свою затею, когда деревья впереди внезапно расступились, выпуская меня на открытое пространство, посреди которого стоял обгоревший коттедж. Каменные стены почернели от огня, но устояли, а крыша провалилась, уничтожив чердак. Окна обоих этажей зияли пустотой.

Я нерешительно замерла, разглядывая то, что осталось от дома профессора Блэка. От него веяло холодом, который пробирался под плащ, гнал мурашки по коже и оборачивался плотным кольцом вокруг сердца. Мне казалось, здесь до сих пор пахнет гарью и смертью.

Поборов напавшее на меня оцепенение, я осторожно приблизилась к коттеджу. Входная дверь или сгорела, или ее сняли, поэтому я беспрепятственно вошла внутрь. Все содержимое дома сгорело дотла, оставшись темными бесформенными грудами на полу. Теперь я понимала, почему профессор Блэк показывал мне портрет, на котором его дочери было лет десять: другие едва ли сохранились.

Я прошла по коридору до просторной комнаты, которая когда-то была, вероятно, гостиной, оглянулась по сторонам, с новой силой ощущая пустоту внутри. Здесь не было и не могло быть ничего интересного. Ничего, что помогло бы мне. Следовало вернуться и снова попытать счастья с профессором Блэком.

Я вернулась в коридор и тут же вновь замерла, забыв как дышать: в другом его конце стояло самое страшное существо, которое я когда-либо видела в своей жизни. Когда-то оно было женщиной с длинными темными волосами, но сейчас его глазницы пустовали, челюсти обнажились, остатки кожи на лице пожелтели, часть черепа облысела. Одежда, какой бы она ни была, местами истлела, местами повисла грязными лохмотьями.

С жутким, пронзительным криком существо кинулось на меня, протягивая вперед костлявые руки со скрюченными пальцами и длинными когтями.

Я попятилась назад, выставляя перед собой щит, но существо без труда прошло сквозь него и вцепилось мне в горло, опрокидывая назад. Я закричала.

Не знаю, что случилось дальше, но мир вокруг меня погрузился во тьму.

Глава 15

- Тара! Тара, очнитесь. Тара!

Голос, который звал меня, казался знакомым, но туман в голове был таким плотным, что мысли в нем путались. Только почувствовав, как щеки коснулась теплая рука, я наконец смогла ощутить свое тело, а вместе с ним и все остальное. Холодный пол, что-то твердое почти под самой лопаткой, пульсирующую боль в затылке, окоченевшие конечности. Я открыла глаза и увидела над собой лицо ректора Фарлага.

- Уже второй раз за сегодня, - пробормотала я, не до конца придя в себя.

- Что? - он нахмурился. Должно быть, решил, что я брежу.

- Второй раз сегодня просыпаюсь и первым делом вижу вас, - пояснила я. Голос мой звучал хрипло, горло саднило. От крика?

Фарлаг широко улыбнулся. Ему очень шла эта искренняя, открытая улыбка.