Одержимый

«Тогда сожрёшь обоих», - Лёха жёстко ухмыльнулся.

Четверть часа спустя к воротам крепости подъехал усталый всадник, с ног до головы покрытый пылью.

Глава 11

Стриж подъезжал к крепости, убеждённый в правоте пословицы о том, что спешка нужна лишь при ловле блох, поносе, и сексе с чужой женой. Потому что именно спешка вынудила его участвовать в безумном плане, который и авантюрой не назвать — тут куда вернее «самоубийство». Лезть во вражье логово, не зная не то что паролей, а даже имени того, кем он сейчас прикидывался, — чистое безумие.

Леха невольно улыбнулся. «Безумие» — лучше всего подходит для определения всего, что с ним происходит с того момента, как он полез за руль того долбаного грузовика со взрывчаткой.

Но отступать поздно.

Лошадь остановилась перед рвом.

— Рожу покажь, — послышался с башни голос часового.

Стриж тихо выдохнул и вскинул голову. Над башней взмыл яркий шар, заливший местность мертвенно-бледным светом. Самая настоящая осветительная ракета, только Лёха готов был спорить, что магического происхождения.

Рефлекторно прищурившись, он вскинул ладонь, закрывая глаза. Даже для человека свет оказался ярким, что уж говорить про эльфа с его ночным зрением.

— Йохан, ты? — уточнил часовой.

Лёха удержал нервный смешок. Вот он прям знает, как звали покойника — Йохан, или ещё какой Йож.

— Нет, Древний с визитом, — вслух огрызнулся он. — Глянуть, как вы тут без нас.

— Не богохульствуй, жопоголовый, — ответили сверху. — Эй, открывайте.

Скрип засова и звон цепей, опускающих мост, чуть не вызвал у Стрижа оргазм от облегчения. Спектакль прокатил. Но надолго ли хватит удачи? Сейчас ещё донесение сдавать и тоже лишь черти знают, как тут эта процедура обставлена.

— Ты чего такой грязный? — полюбопытствовал солдат на воротах, когда Лёха въехал под свет фонаря, висящего над дверями караулки.

— Из седла вылетел, — с ходу придумал худо-бедно подходящую ложь Стриж. — Какой-то хрен на большаке выскочил из телеги, будто ему демон в хозяйство вцепился. И прямо под копыта. Еле удержал, чтобы не стоптать засранца.

— Да и стоптал бы, — сплюнул часовой. — Шоб впредь смотрел, куды сигает, идиотина. Сильно намахнулся?

— Да так, чуть упал и нос расшиб, — отмахнулся Лёха.

Идея расквасить нос принадлежала ему самому, чтобы оправдать кровь на воротнике. В жизнь её претворил Робин и, как подозревал Стриж, сделал это даже с удовольствием.