Одержимый

— Чё сторожите? Вино, шоб не сбежало?

— Тупость твою, — отозвался один из стражников. — Ходи отсюда. Или тебе древком по хребтине постучать, шоб кашлять перестал?

— Добрые вы, — Стриж шутливо поклонился.

Кажется, угадал верно: вояки охраняют украденное у Кречетов. Всё же пленного надо контролировать, чтобы не выкинул какой дурости, а для этого нужно окошко, или глазок в двери. А тут — доски, да серебряное защитное плетение.

Ещё раз кашлянув, он помассировал гортань и спросил:

— Его светлость где найти?

— В покоях должон быть, — буркнул второй стражник.

Лёха благодарно кивнул и зашагал к лестнице, ведущей на второй этаж, от души надеясь, что поиск этих грёбаных покоев не станет проблемой. А то народ изрядно удивится, если Йохан, которого тут все знают, внезапно заболеет склерозом.

Поднимаясь по лестнице, Стриж прикидывал, где может жить местный главнюк. Если здесь использовали тот же принцип размещения, что в замке Лауры — то на самом верхнем этаже. Небожителям положено жить выше простых смертных, чтобы иметь возможность плевать им на головы.

Собственно, чего на этот мир пенять, если в его родном так же? Вся разница, что здесь — покои, а дома — пентхаус.

Поднявшись на третий этаж, Лёха облегчённо выдохнул: место обитания главнюка обнаружились сразу. Богато отделанная серебром и золотом дверь с головой выдавала обитель самого важного человека в замке.

Стриж подошёл и тихо постучал. Створка распахнулась, явив миру мрачного жилистого мужика в доспехах.

— Ну? — вместо приветствия тихо спросил он.

— Донесение его светлости, — так же тихо ответил Лёха.

Очевидно, перед ним стоял телохранитель: во-первых, начеку и бодрствует, а во-вторых, не станет хозяин покоев стараться не шуметь, чтобы кого-то не разбудить. Ну, разве только любовницу или жену. Но тогда и сам не будет в полном доспехе.

— Жди, — коротко ответил телохранитель, захлопывая дверь.

Через минуту, зевая и на ходу завязывая пояс роскошного халата, в коридор вышел молодой парень, на вид — лет двадцати.

Повинуясь его раздражённому жесту, Стриж вынул из-за пазухи сумку, от душа надеясь, что всё делает правильно.

Повезло. «Его светлость» приложил к серебряному плетению свой перстень, и вынул запечатанный пакет с письмом.

— Свободен, — буркнул он. — Пусть тебе баню растопят — помоешься, а то грязный, как болотный демон.