— Если Волков не рассказал, значит, не хотел рассказывать, — вдруг выдал Крестовский. — Ничего личного. Извини.
И, обойдя стоявшую на тропинке Машу, направился к ступеням.
— Стоять! — от неожиданности Маша обратилась к нему так, как могла бы обратиться к Димке.
Крестовский остановился и, медленно повернувшись, уточнил:
— Это же собакам так командуют? Как stand, да?
Маша растерянно моргнула и, не успев подумать, согласно кивнула.
Крестовский несколько секунд смотрел на нее с очень странным выражением лица, а потом молча развернулся и взбежал по ступеням. Маша с хныканьем запрокинула голову. Ей жутко хотелось зарыдать по-настоящему. «Да что ж за день такой?» С этой мыслью она потащилась вокруг корпуса, ежась от прохлады, но твердо намереваясь гулять до звонка, потому что от мысли, что в кабинете сидит Крестовский, становилось дурно. А еще с новой силой захотелось убить Волкова. Это он во всем виноват!
Волков позвонил, когда она нарез
— Ты где?
— За корпусом, — буркнула Маша и отключилась.
Димка появился через минуту. В ярко-красной толстовке с капюшоном и солнцезащитных очках в пасмурный день он выглядел на территории вуза вызывающе и неуместно. Интересно, если бы он плохо учился, стали бы его терпеть с учетом его денег или нет? Впрочем, интерес был чисто академический: учился Димка на удивление хорошо.
Димка остановился, не дойдя до Маши пару шагов. Засунув руки в карманы джинсов, он молча стоял напротив нее, и из-за дурацких очков Маша понятия не имела, в каком он настроении.
— Солнце сегодня так и слепит, — указала она на затянутое тучами небо.
— Солнце — нет, а вот твоя несравненная красота — еще как.
— Волков! — Маша прищурилась.
Она терпеть не могла, когда Димка шутил по поводу ее внешности. Она все прекрасно знала о своей «несравненной красоте», и Димка с его внешностью мальчика с глянцевой обложки должен был бы испытывать стыд за такие реплики, но, похоже, не испытывал.
Волков вздохнул и, скинув капюшон, поднял очки на макушку. Спал он сегодня, видимо, опять паршиво.
— Ты что за балаган устроил, Дима? — стараясь говорить спокойно, спросила Маша. — Я не знаю, что там за терки у тебя с Крестовским, но давай так: либо ты объясняешь, в чем дело, чтобы я хотя бы понимала, за что меня тут линчуют, либо катись на фиг!
Когда она это говорила, внутри все противно ныло, потому что вероятность того, что Димка просто «покатится на фиг», стремилась к абсолютной. Маша до сих пор не понимала, почему они дружат, зачем ему она. Ладно бы его и правда потянуло на экзотику и он решил на время оставить гламурных девочек, так нет же: гламурные девочки из его жизни не исчезли, а в их с Машей отношениях так и не появилось никакого подтекста, хотя в первые месяцы после знакомства она этого ждала. Одновременно боялась и хотела. Наверное.
— А ты хочешь, чтобы мы перестали общаться? — Димка смотрел очень серьезно. Почти как Крестовский вчера, когда она рассказывала ему о бабушкином соседе.