— Ну да, он выглядел так, будто ему дышать нечем, но…
— Понятно. Ты не пугайся. У него бывают панические атаки. Не опасно. Просто плохо в моменте.
— А давно у него так? — спросила Яна, кутаясь в плед.
— С тех пор, как родители погибли.
Босс смотрел внимательно, будто отслеживал Янину реакцию. Она не знала, что именно он хочет увидеть, поэтому спросила:
— А как они погибли?
На самом деле о гибели Алексея Волкова она знала мало. Мама ограничилась словами «погиб в авиакатастрофе», и Яне пришлось собирать сплетни по крупицам, хотя вообще-то речь шла о ее отце.
Кажется, Лев Константинович тоже об этом подумал, потому что шумно выдохнул и, переведя взгляд на стену, негромко произнес:
— Самолет, который пилотировал Лёшка, разбился в горах.
— Маленький?
— Что? — Лев Константинович, будто очнувшись, посмотрел на Яну.
— Самолет был маленький?
— Легкомоторный, — сказал босс, а потом встал из-за стола и вышел из кухни. Впрочем, тут же вернулся, держа в руках фотографию в рамочке. — Вот он.
Босс протянул ей фото, и Яна застыла. Да, она догадывалась, что мать знала, что делает, но все равно испытала шок, увидев копию самолета с наклейки в сегодняшнем буклете. Взяв в руки фото, она сосредоточилась на лицах людей, стоявших рядом с самолетом. Алексей Волков и Лев Крестовский над чем-то смеялись, еще не зная о том, что одного из них скоро не станет. Яна вновь вспомнила бледного Диму, сидевшего на заднем сиденье машины и безучастно кивавшего на слова Маши, и на ее глаза навернулись слезы.
Лев Константинович вытащил рамку из ее судорожно сжатых пальцев и присел рядом на диванчик.
— Янка-Янка, — вздохнул он и неожиданно притянул ее к себе.
Это стало последней каплей: Яна все-таки разрыдалась. Она рыдала, уткнувшись носом в мягкую домашнюю футболку Льва Константиновича, и мечтала рассказать ему правду. Он ведь умный, сильный, он точно поможет. Вот только она не была уверена, что он простит ее. Это ведь по ее вине Диму накрыло панической атакой. Диму он знает всю жизнь, а с ней общается меньше года, и то вынужденно. Яна громко всхлипнула, готовая отдать что угодно, чтобы рядом с ней был человек, который вот так же заботился бы о ней, как Лев Константинович о Диме, которому было бы не все равно, что с ней.
— Ну-ну... Хочешь, завтра выходной возьми? Только индусам напиши с утра, не забудь.
Яна замотала головой:
— Нет, я лучше на работу.