Роман обессиленно стек на диванчик и, сглотнув, прошептал:
— Лялька меня поцеловала.
Сил объяснять и оправдываться не было. Сил вообще ни на что не осталось. Роман невидяще смотрел перед собой, не понимая, что теперь делать, и даже не вздрогнул, когда Димка с силой схватил его за плечо, впечатывая в спинку дивана.
— Ты охренел? — очень спокойно спросил Волков и сильнее сжал пальцы.
Роман мог бы сказать, что он не провоцировал, что он, вообще-то, ни при чем, вот только Маша ведь предупреждала, говорила ведь, что они идиоты, которые ничего не замечают.
Роман качнул головой, ничего не ответив, и Димка тряхнул его с такой силой, что тот прикусил себе язык.
— Я тебя урою! — прорычал Димка у него над ухом, и Роман наконец взорвался.
— Да урывай! — заорал он в ответ и с силой оттолкнул Волкова.
Тот налетел на стоявший позади столик, снеся с него чашки и корзину с фруктами. Крышка от заварочного чайника, совершив в воздухе красивый пируэт, приземлилась в костер. Раздался громкий хлопок.
Роман, очнувшись, вскочил с диванчика и рванул к Димке. Тот успел подняться на ноги, небрежно отряхнул куртку от осколков посуды, и они замерли друг напротив друга. Потом одновременно покосились на развороченную мебель и синхронно сместились на два шага, выходя на свободное пространство.
Роман не хотел драться, но его, как обычно, никто не спрашивал. Он понимал, что Димка в своем праве. Он бы и сам кому угодно за Ляльку голову отвернул и даже не стал бы задумываться, не сама ли Лялька устроила апокалипсис. В конце концов, она была всего лишь ребенком, который — как там сказал отец? — не ведает, что творит.
Волков некоторое время стоял, сжимая кулаки, а потом его плечи опустились. Выругавшись себе под нос, он вернулся к столику и принялся собирать с земли осколки.
— Посвети, — хрипло попросил Димка, когда уставший стоять столбом Роман подошел, чтобы ему помочь.
Роман достал мобильный и включил фонарик.
— Машка предупреждала, — хмуро произнес Димка. — Да я и сам знал, что Лялька все еще… ну…
— А мне сказать не мог? — устало спросил Роман, присаживаясь на корточки и подставляя чудом уцелевшую тарелку под осколки, собранные Димкой.
— Да я не думал, что так все обернется. Короче, больше ты к нам не ездишь, с Лялькой не общаешься, — очень серьезно произнес Димка, а потом уселся прямо на траву и, подняв с земли мандарин, принялся его чистить. Роман поставил тарелку с осколками на стол и уселся рядом.
— А как она одна будет? — спросил он, прислушиваясь к себе. Ожидал, что ужас сменится облегчением, но облегчения почему-то не приходило.
— Я разберусь. Это не твоя проблема, — хмуро ответил Димка и засунул в рот дольку мандарина.
— Я тоже за нее волнуюсь, — пробормотал Роман, понимая, что Димка в одиночку это не вытащит. — Она мне как сестра.