— Прости, если сделал больно, — прошептал он.
Маша не отреагировала, все еще продолжая тереть кожу, будто желая стереть его прикосновение.
Роман рвано выдохнул и решительно произнес:
— Я понимаю, что ты сейчас расстроена.
Маша нервно рассмеялась и вскинула на него взгляд:
— А ты, я вижу, нет?
— Я… удивлен. Но сейчас речь не об этом. Ты говорила родителям?
— Нет, — Маша судорожно всхлипнула, и Роман, шагнув вперед, ее обнял. Боялся, что она оттолкнет, но Маша обхватила его за шею и горько разревелась. — Я не знаю, что делать. Я не знаю, как сказать маме. Она меня предупреждала, что ты уедешь, что тебе это не нужно и… Уезжай уже давай. Понял?
Маша зарыдала еще сильнее. Роман, зажмурившись, гладил ее по распущенным волосам, целовал в макушку, шептал какие-то успокаивающие глупости, краем сознания удивляясь тому, что Маша так зациклилась на его отъезде, который он даже не планировал. Сам же думал о том, что прохождение практики — теперь совершенно бессмысленное занятие, что нужно выяснить, как можно взять академ или перевестись на заочное, а еще думал, что он ни черта не умеет делать и понятия не имеет, чем зарабатывать на жизнь. Хотелось просто уснуть и проснуться в завтрашнем дне. И чтобы все как-то само собой разрешилось. Вот только надеяться было не на кого.
— Тебе правда лучше уйти, — прошептала Маша, чуть успокоившись.
— Глупости, — отозвался Роман. — Куда я от тебя уйду?
— Это из-за ребенка, да? Так бы ушел?
— Маша, я бы никуда не ушел в любом случае, — Роман взял ее за плечи и, отстранившись, заглянул в ее глаза.
Она была такой потерянной и заплаканной, что у него сердце сжалось. Он по-прежнему понятия не имел, как так получилось и что теперь делать, но главным сейчас было успокоить Машу.
— Я не знаю, как сказать маме, — прошептала она.
— Мы скажем вместе, — отозвался Роман, и Маша вновь к нему прижалась. — Теперь нужно, наверное, к врачу, да?
Маша замерла и, кажется, перестала дышать. Роман тоже замер, гадая, что он не так опять сказал.
— Ну, нужно же убедиться, что всё в порядке, да? — пояснил он.
Маша медленно выдохнула и, ткнувшись носом ему в шею, пробормотала:
— Я думала, ты про аборт.