Отступила ещё на несколько шагов, развернулась и хотела уйти, но вспомнила кое о чём и обернулась:
— Да, кстати. Мне действительно стоит беречь свою репутацию. Поэтому ваше нахождение в моих покоях ночью я считаю недопустимым! Встретимся утром, а до этого я требую меня не тревожить. Иначе гости из Лимасса узнают, к кому вы наведываетесь ночью и объясняйте своей драгоценной Элизабет, что вы забыли в моей спальне!!!
Выпалив это, я с гордо поднятой головой зашагала во дворец. Да пусть у него рука с брачной меткой хоть отвалится от боли! И пусть катится со своим праздником! Не в мою честь.
Глава 15
Меня колотило от смеси обиды, ярости и злости. Значит, как стояла одна и меня все обходили стороной, так его все устраивало, а стоило начать получать удовольствие от вечера, так сразу не так себя веду. Я его жена… бла-бла-бла, а самому вокруг принцессы увиваться можно. Это нормально и не должно оскорблять жену, о которой он вспоминает лишь когда ему удобно.
Хрен ему, а не удобство! Вот не зря Нуар его болью от жжения в татуировках наградил. Пусть теперь познаёт дзен через страдания и обдумывает СВОЁ поведение.
Нет, ну хочешь ты обхаживать невесту, так флаг тебе в руки! Но это невероятная наглость при этом требовать от меня, чтобы вела себя как его жена. А не жирно? С какой стати, когда сам не ведёт себя как муж? Я за справедливость. Как вы ко мне, так и я к вам!
Нет, он и правда думал, что я униженно выслушаю все его замечания, и как нашкодивший ребёнок убегу в свою комнату раздумывать о своём поведении? Хрен ему! Очень хотелось пойти и попинать его замечательный дворец, или похулиганить, побив камнями стёкла в его покоях. Взбесил и вывел из себя настолько, что руки буквально чесались или врезать ему, или… нет, лучше всё же было бы врезать по высокомерной роже. И не пощёчиной, как местные рафинированные дамочки, а от души кулаком. Роберта вон приложила, и вроде поумнел мужик, вспомнил о манерах. Жаль, что короля так нельзя приложить, иначе после развода точно в казематы посадит за оскорбление.
Поэтому приходилось помнить о сдержанности и собственном достоинстве. А ещё сожалеть об отсутствии боксёрской груши. Вот где пар можно было выпустить. Я шла, гордо держа голову и выпрямив спину, с достоинством королевы. Женщина вообще должна вести себя как королева, а в данный момент я ещё фактически ею и являлась, что бы окружающие себе ни думали. И это не меня попросили удалиться, я сама решила покинуть скучное сборище и одного охамевшего мудака!
— Принцесса Элиссия! — ко мне наперерез из боковой аллеи шёл принц Дамиан. Наверное, заметил короля в моём обществе и спешил узнать, о чём же мы говорили.
— Простите, я тороплюсь, — постаралась избежать разговора.
— Куда же вы одна? Позвольте вас сопроводить, — увязался он за мной.
С чего это вдруг? Когда я сегодня вечером была одна, его это не тревожило.
— Не стоит, я возвращаюсь к себе.
— Но почему вы так рано покидаете нас? Вам нездоровится?
Так и хотелось воскликнуть: «Не дождётесь!», но повод был приемлемый.
— Нет, но я недавно простыла, и целитель рекомендовал мне поберечься и тотчас возвращаться к себе, как только станет зябко.
— Не лишайте нас своего общества! — заступил мне дорогу с улыбкой. — Попросите служанку принести вам шаль.
— К сожалению, Нуар, перенося меня сюда, не озаботился прихватить и мой гардероб. У меня нет шали. Сегодня с портнихой мы занимались платьем, и никто из нас не подумал об этом.
— Позвольте, я скажу Элизабет, и она уступит вам свою. У неё их штук сто, — признался он со смешком.