Проклятие замка Комрек

– Теперь следите за каждым своим шагом. Из-за приливов здесь очень скользко. Голову тоже берегите – свод неровный, и чем глубже, тем больше; потому-то и приходится надевать каски.

Парапсихолог хорошо запомнил слова лесника: медленно и осторожно вошел он в объемистую пещеру, внимательно смотря, куда поставить ногу, а также оценивая высоту свода. Лесничий в хаки уже достал свой фонарь и обегал его лучом выдолбленное в камне помещение. Эш вытащил из наплечной сумки свой «Мэглайт» и включил его. Мощный луч освещал пещеру значительно ярче, чем фонарь лесничего. Он заметил «док» – широкий уступ высотой футов в пять над галечным и каменистым дном пещеры, теперь уже в нескольких местах осыпавшийся. Эш направил луч к задней части пристани и был очень рад увидеть небольшое отверстие, свод которого был так низок, что человеку пришлось бы пробираться в этот проем ползком. Осветив разрушенные каменные стены, он увидел, что над ними, сразу за входом, скальные породы просели, словно готовые в любое мгновение рухнуть. От этого зрелища ему стало не по себе.

– Пещера с каждым годом вроде бы немного сжимается, – сказал Маккевин, – нагрузка сверху постепенно становится слишком тяжелой.

– Будем надеяться, немного еще продержится, – полушутя ответил Эш. – По крайней мере, пока мы не выберемся отсюда.

– Ну, я-то думаю, что продержится еще столетие или больше. Если только земля внизу не сместится из-за землетрясения.

– Землетрясение? – Эш был удивлен.

– Не всем это известно, но на Британских островах случается до тридцати землетрясений в год. К счастью, большинство из них чрезвычайно низкого балла по шкале Рихтера, так что если вы не находитесь в конкретном регионе, когда одно из них происходит, то вы ничего о нем и не знаете, если оно не попадает в новости.

Эш не вполне успокоился.

– Можно мне посмотреть там, в глубине? – спросил он.

– Конечно. Это довольно безопасно, если будете осторожны. Я буду неподалеку, меня попросили подготовить отчет об эрозии, пока я здесь. Просто крикните мне, коли понадоблюсь.

Осторожно шагая вперед и высвечивая лучом «Мэглайта» неправильные наклонные стены и сводчатый потолок, который каким-то образом обращал пещеру в миниатюрный собор, Эш двинулся к своей цели. Вскоре он недовольно сморщился.

– Что это за ужасный запах? – окликнул он Маккевина, который обследовал скальную поверхность.

– А, – отозвался лесничий с улыбкой на лице, изукрашенном красными прожилками. – Там, куда вы идете, есть два вида запахов. Один немного напоминает вкус устрицы после того, как вы ее проглотите. По крайней мере, мне так говорили, – добавил он, и лицо у него сморщилось от отвращения. – А дальше появится запах гуано летучих мышей, прокисший помет с мерзким запашком. Он может становиться все гуще, чем дальше вы пойдете, да и слизь вам не понравится. Но сами по себе летучие мыши проблемы не составят, если их не разбудить. Они скоро впадут в зимнюю спячку, так что уже сейчас сонные. Просто постарайтесь не перепугать их.

Эш стоял на одном колене, вглядываясь в туннель перед собой.

– Хорошо, – крикнул он в ответ, внезапно осознав, что необходимости кричать нет: расширяющаяся пещера действовала как эхо-камера. Он понизил голос. – Я забираюсь туда.

– Хорошо, только не на весь день, – последовал ответ. – У меня много дел.

– Я ненадолго, – подтвердил он, прежде чем поползти вперед на четвереньках, огибая краба, ползшего боком в обратном направлении. Тот был достаточно безобиден с виду, но Эш постарался с ним не соприкасаться. Все внутри было неприятно сырым, но Эш привык к отталкивающим местам.

Свет достаточно четко указывал путь, хотя в одном месте верх был настолько низок, что ему пришлось лечь на живот и ползти по-пластунски, все время обнадеживая себя мыслью о том, что если летучие мыши могут пролетать по этому проходу, то и ему должно хватить пространства, чтобы по нему проползти. Вскоре зловоние стало невыносимым, но исходило оно откуда-то спереди, где пещера должна была снова расшириться. Используя имевшееся пространство, Эш натянул балаклаву поверх носа. Он чувствовал себя сорвиголовой из второразрядного вестерна, но эта маска почти не избавляла от запаха. Ползя вдоль нижней части пещеры, он был благодарен за каску, потому что пару раз ударился-таки головой.

Клаустрофобная протяженность туннеля оказалась милостиво короткой и, как он и предвидел, вскоре вышла в большее помещение, высокий потолок которого был черен как смоль, а весь его пол засыпан экскрементами летучих мышей. Сопротивляясь желанию посветить фонарем вверх из опасения потревожить дремлющих тварей, он двинулся вперед, и клейкая слизь под башмаками ощущалась чем-то вроде сиропа, но, по крайней мере, к ее химическому запаху он уже привык. Проведя лучом света на полу грубой камеры, который составлял около пятнадцати квадратных футов, он был удивлен, обнаружив разбросанные вокруг куски гнилой древесины и прочего мусора, заплесневелые настолько, что невозможно было догадаться, чем это когда-то было. Имелись один или два открытых ящика, дерево которых почернело от гнили. Еще больше потряс его вид человеческих костей, валявшихся среди этих обломков. Костей рабов, которые не вполне завершили свое принудительное путешествие? Сколько времени прошло с тех пор, как здесь были брошены эти останки, затем непочтительно рассеянные, когда другие работорговцы проходили через них все эти годы?

Наконец луч фонаря высветил выем в скале размером с дверь, почти напротив узкой щели, из которой он только что выполз. Он увидел начало старых, разбитых ступенек, которые вели вверх, и натянуто улыбнулся при их виде. Это, должно быть, был путь к темницам замка.